— Мама, ты не могла бы принять ванну вместе со мной?
— Э? С? Ты хочешь, чтобы я присоединилась?”
— Да! Так же, как мы привыкли делать!
Мама выглядела невероятно неуверенно. Она была где-то между лестью тем, что ее мальчик все еще хотел быть близким с ней, и беспокоилась, что она может слишком сильно его баловать. Она знала об инциденте с мастурбацией, а также о няне, поэтому она знала, что я сексуально активен. Однако, в конце концов, она все еще была моей матерью.
— Пожалуйста, Мам, я просто чувствую тепло, когда ты держишь меня в ванной. — невинно объяснил я.
— Ах… хорошо… если это… только это.
Мама наконец-то сдалась.
Мама медленно начала снимать халат. На ней было разное нижнее белье, черный верх и белый низ. Тем не менее, они были удивительно сексуальны для женщины ее возраста. Мне было ясно, что мама определенно все еще женщина, которая заботится о своей внешности и хочет чувствовать себя сексуальной. Ну, она красилась и делала прическу, так что было трудно отрицать, что она хотела хорошо выглядеть.
Тем не менее, когда она начала снимать нижнее белье, она заметила, что я наблюдаю за ней.
— Ты можешь не пялиться на меня?
Вопросительным взглядом я повернул голову в сторону, играя на своей невинности, чтобы запутать маму. Почему я не могу смотреть на обнаженное тело моей матери? Она бы не предположила, что я смотрю на нее невежливо, не так ли? Именно такие мысли я вкладывал в свои глаза, и именно маме становилось стыдно за скромность перед собственным ребенком. Она сняла лифчик и трусики, и хотя она повернулась, чтобы попытаться спрятаться, я все равно посмотрел на ее красивую задницу, удивительно дерзкую и гладкую для женщины ее возраста. Ее грудь была жесткой, пара D-размера с идеально дерзкими сосками. Они были именно тем, что я помню. Пришло мое время развернуться, чтобы мама не заметила, как начинает формироваться моя эрекция.
Как только мама выпрямилась и отбросила трусики в сторону, она повернулась ко мне одной рукой, прикрывая грудь, а другой — пах. Это был абсолютный предел, который могла выдержать моя мать. Раскрытие себя еще больше нанесло бы вред ее сердцу.
— Я буду первой.
Мама заявила, все еще чувствуя себя неловко, как будто то, что она делала прямо сейчас, было каким-то образом неправильно, даже если ее мозг не мог понять ее.
Она опустилась в ванну, наконец вынув руку из промежности, как только она была погружена под воду и скрыта пузырьками. Она вздохнула и погрузилась в теплую воду. У нее тоже не было ванны некоторое время, поэтому, даже учитывая обстоятельства, она не могла не расслабиться, поскольку ее тело было погружено в жару. Она все еще держала одну руку над грудью.