— А теперь почему не общаешься? Меня стыдишься?
— Не стыжусь, — он не очень-то уверенно покачал он головой. — Просто… наверное, мы стали слишком разными, чтобы понять друг друга.
— А вот друг твой, похоже, так не считает. Во всяком случае, выглядел он обиженным и намеренным во всём разобраться.
— Посмотрим, — словно самому себе ответил Костя и молчал до самого дома, погружённый в думы.
***
Люблю я живую природу, но только не тогда, когда она меня атакует.
Я ещё в палаточном лагере воевала с комарами. У меня на них что-то вроде аллергии: место укуса превращается в большой зудящий шишак и не проходит неделями. Поэтому разные спреи, накидки-сеточки и дымовые спирали от комаров — моё спасение.
Дома я расслабилась, счастливая, что в городе нет комаров.
Однако враг не дремлет. И комары по сравнению с ним… так, низшая нечисть.
В комнату залетела оса. Наглая. Назойливая.
Я раскрыла окно, чтобы она вылетела, но не тут-то было! Во время моего перекуса эта полосатая гадина решила, что ароматный бутерброд с колбасой и расплавленным в микроволновке сыром принадлежит ей.
Жгучая боль разлилась по моей губе и кончику языка. Я попыталась отмахнуться от нахалки, но тут же была ужалена в руку.
— Ай! — вскрикнула я, дёрнулась и смахнула локтем сахарницу.
Белый сладкий песок рассыпался по полу, а осе только того и надо было.
— Н-ну всё! — многообещающе засопела я и отправилась собирать пылесос.
Месть моя будет беспощадной!
Пять минут спустя осу засосало в трубу вместе с сахарным песком. Сладкая смерть для гадины. Наверное, её надо было прибить тапком, но я, как назло, ходила по дому в носках, да и не хотелось бы мне снова быть ужаленной. Осы ведь хитрые и быстрые.
Чем осы хуже пчёл? Пчёлы делают мёд. А осы — нет. Пчёлы могут ужалить только один раз, в самом крайнем случае, а потом умирают. Оса ужалит тебя десять раз ни за что ни про что и улетит живёхонька.
Так рассуждала я, вытряхивая из контейнера-пылесборника мусор в ведро.
Вдруг из кучки сахара вылетела недобитая оса, атаковала меня в глаз, нос, ещё раз в губу, шею и ещё в несколько мест, а затем, довольная своей местью, скрылась с места преступления.
Прицельно вылетела в окно, зараза. Оставила меня выть от боли, истекая соплями и слезами.
Глаза заплыли мгновенно. Нос перестал дышать. Язык распух и превратился в шарик. Если бы не ограничение в форме рта, язык разнесло бы ещё сильнее.
Кошмар.
Больно-то как.
Первая задача — восстановить дыхание. Ибо помирать от удушья на заре лет как-то не хочется. Дышим…
Вторая задача — доползти до зеркала, чтобы оценить масштаб трагедии. Ну, что я могу сказать? Хорошо, что это был не шершень.