«И мой приятель возжелал,
Построить ту скотину,
А тот по массе был амбал,
Нас больше в половину.
И бился с этим бугаем,
Как тигр за свободу,
Желая съесть его живьём,
Вцепившись в горло сходу.
Но тот по силам здоровей,
Ответом взял за горло,
Чуть не убил его, поверь,
Как массой, в пол упёрла.
И тут пришлось мне помогать,
Валить жида детину,
Своей рукою добивать
Огромную скотинку.
И мы вдвоём его забив,
Ушли, забрав победу,
Его оставили склонив
В науке к этикету».
Какой продуманный рассказ
Озвучил мой приятель,
И так открыто, на показ
Я даже думал – Спятил!
Я был безумно удивлён
Его таланту речи,
Уверен, тверд и не склонен,
Слегка расправив плечи.
Как будто хочет защитить
Товарища хромого,
Нападки эти прекратить,
Не дать сказать им слово.
Солдат послушал сих баллад
И отошёл в сторонку,
А мы прошли себе во слад
Без обращения в гонку.
Неспешно, молча, чуть паря
Довольные собою,
Он – за парад, что лицезря,
А я – любви раскрою.
Я раньше мог не замечать
Ту преданность в знакомом,
Что другом мог меня назвать,
Быть раньше неведомым.
Мы скоро подошли к домам,
Я тихо попрощался,
Сказал, что дальше пойду сам,
Обнял, не удержался.
«Спасибо за спасения жест,
что оказал опору,
Служил в дороге мне как шест
И выдал речь дозору».
Пошёл я дальше, но один
И вспоминал про ужас,
Когда избил тот бабуин
Меня, почти не тужась.
Как рассказал про смерть отца,
Убитого толпой,
Про тот удар, что бил с рубца
Соседскую рукою.
О, Господи! что тут за мир,
За что семья страдает?
Тут правит дьявол – господин,
Что судьбами играет.
Наверно, хуже уж не быть,
Всему же есть пределы.
Решил тогда предположить,
Что скоро переделы.
Ведь сколько можно позволять
Плевать на право, честно.
По улицам людей гонять,
Есть срок? Иль неизвестно?
Наверно, этому есть слог,
Которым нас пугают,
И к грешникам он будет строг
Кой адом называют.
Я вижу тут как раз его
По дьявола пометкам,
Как салютует воронье,
Сидевшее по клеткам.
Как черти с верою за смерть
Томят людские души,
Проделов эту круговерть
Оставив только туши.
И я под эту мысль дошёл
И на крыльцо вступился,
На двери с силою напер,
На ней уж видно гнильца.
Она послушна отошла,
И я увидел мышку,
Которая на стол зашла,
Как страж на свою вышку.
«Ну, как ты там?» – спросил ее.
Она не убежала,
Услышав голоса моего,
Свой стол не покидала.
Я подошёл, уж самый край
Но мышь сидит на месте,
Как будто говорит: «Давай,
Коснись, придайся лести».
Как будто старые друзья,
Что встречи ожидали,
Как будто он и я – семья,
Родными словно встали.
Я чувствовал, он даст мне спать,
Я приручил соседа,
Готов существенно признать -
Моя это победа.
И он, почуяв: я – не враг
Сидел совсем спокойно,