— Екатерина Юрьевна, к вам можно? — Есения стукнула в дверь и приоткрыла её, заглядывая в кабинет.
— Привет. Заходи, я одна. — Катя отодвинула бумаги, которые до этого просматривала и поднялась изо стола. — Чаю попьём?
— Ой, нет. Попозже. Я только пришла. Кать, про новенькую хотела узнать, что там с ней? Врач прописывал что-то?
— Новенькая-новенькая, — Катя задумчиво прищурилась и почесала макушку зажатым в пальцах карандашом, отчего свежеуложенное каре немного растрепалось. — А, ты про Стеллу с Ивэном?
— Боюсь даже спросить, какая у них фамилия. — вздохнула Есения. — Такие интересные имена.
— А фамилию мамочка так и не сказала. Так что не переживай, — "успокоила" Катя и, передумав делать чай, уселась на место. — Случай у них, конечно, интересный. Стелла мало что рассказывает, но кое-что я узнала. Отец ребёнка сильно разозлился, когда узнал диагноз и, по словам матери, чуть не убил сына.
— Ой! — поражённо выдохнула Есения. — Кошмар какой! Такой симпатичный мальчонка..
— Да и я про то же. — печально кивнула Катя. — В общем, маме невролог прописала антидепрессанты, успокоительные, ещё что-то. В карте всё есть, посмотришь. Ребёнка тоже осмотрели, в принципе, ничего особо страшного. Интеллект сохранен, развивается, как по книжке, только с ногами проблема, операция нужна, ну и лечение, конечно, физиопроцедуры, занятия с инструктором. Из-за чего отец так взбесился, не понятно. Всё в их случае решаемо, отличный пацан вырастет.
— Если бы поступки отцов и мужей женщин нашего центра можно было бы объяснить логически или оправдать, то, сама знаешь, "Надежда" бы пустовала. А у нас, что ни история — то тихий ужас.
— Тоже верно, — согласилась Катя.
— Есь, ты ещё тут? — в приоткрытую дверь заглянула Зоя Степановна и нервно улыбнулась. — Есь, успокоительное нужно. Там Стелла опять истерит.
— Всё, Кать, я побежала. Я же ещё карту в глаза не видела, нужно назначение посмотреть.
— Давай, я тоже сейчас подойду.
В карантинной комнате царил переполох.
На кровати, забившись в угол и свернувшись калачиком, тихо всхлипывала Стелла. В детском манеже рыдал и бил маленькими кулачками по пластиковым прутьям Ивэн. Зоя Степановна с причитаниями убирала осколки стакана с пола, осторожно переступая лужи воды.
— Ну нельзя же так, голубушка. Зачем так расстраиваться и ребёнка пугать? Смотри, как пацан раскричался, наорёт себе грыжу, что делать будешь?
— Вы не понимаете! — крикнула заплаканная Стелла. — Никто не понимает! Никто! Вы думаете, что всё знаете? Самые умные тут?! Да он нас найдёт не сегодня-завтра и убьёт! Ивэна за то, что таким родился, и меня за непослушание!