Меня начинает бросать из жара в холод, когда мужские пальцы давят сильнее, а потом любимый рывком вжимает меня в себя и резко подается вперед бедрами, упирая в меня свою каменную эрекцию. Слышу собственный вскрик, и то, как по моему телу несется град ярких вспышек, распространяясь под кожей, подобно лаве, испепеляющей все живое. Тело сотрясает, а Демьян прижимает меня к себе и прикусывает кожу на шее, пока меня колотит крупной дрожью.
Дыхания не хватает… В легких только аромат мужского тела, с этого момента ставший для меня еще более глубоким и жизненно необходимым.
Я взяла такси обратно, чтобы хотя бы немного привести мысли в порядок после случившегося. По мере приближения к дому эйфория от проведенного вечера становилась все тяжелее, словно туча, набирающаяся влаги и все ниже опускающаяся к земле.
Чувство вины росло, затмевая собой все призрачное счастье, испытанное за последние пару часов. Как теперь в глаза родителям смотреть? Мне кажется, они все поймут, как только увидят этот лихорадочный блеск в моих глазах. Отец не простит. Мать… мать просто отвернется и никогда больше не посмотрит в мою сторону. Они даже мысли не допускают о том, что их дети могут спутаться с другой кровью. А я предаю их веру в меня. Их любовь, уважение и доверие…
Реальность буквально ворвалась в сознание, на ошметки разрывая шлейф счастья, испытанного с Демьяном.
Открываю дверь и осторожно захожу в дом, надеюсь, что они уже спят. Вот только свет из кухни говорит об обратном.
Мама с папой пьют чай, что-то рьяно обсуждая и замолкая, стоит мне показаться в дверном проеме. Сердце сходит с ума, пока я очень стараюсь выглядеть естественно и улыбаться им.
— Мариам, как Оля? — отец отпивает из чашки, бросая взгляд на настенные часы.
Не подхожу, потому что мне кажется, что запах Демьяна буквально пропитал мою одежду, кожу, волосы. Я даже губы покрыла двойным слоем блеска, чтобы не видно было, насколько они истерзаны его жадным ртом.
— Уже лучше, спасибо. — в глаза не смотрю. Подойдя к холодильнику, беру оттуда воду. — А вы как?
— Мы нормально. Что с нами будет?
Ощущение взгляда матери на себе вызывает зуд. Встречаюсь с ней глазами, очень стараясь не выдать того, как бешено бьется сердце. Как будто, она видит меня насквозь. Отпиваю из бутылки, используя этот момент, чтобы разорвать зрительный контакт.
— Как прошла фотосессия? — папа вопросительно выгибает бровь. В голове возникает совсем не та сессия, о которой спрашивает отец, и я быстро гоню прочь из воспоминаний картинки того, как позировала для Демьяна.