Ощущение чистоты немного ободрило её, и она, шаркая большими не по размеру и тоже чужими тапками, поплелась в свою палату.
Она притворила за собой дверь, и голос великана заставил её вздрогнуть.
– Хола. Ты уже ходишь...
Оля осторожно, чтобы резкими движениями не причинить себе боль, повернулась и неприветливо с обидой спросила.
– Зачем пришёл?
– За тобой.
– Почему тогда не забрал меня сразу? – не поверила она.
Великан приблизился и опустился рядом с ней.
– Да я дышать на тебя боялся, – он уткнулся лбом в её бедро. – Я боялся, что ты не простишь мне, если с нашим сыном что-то случится. Прости меня, Хола.
– С ним всё в порядке?
– Он жив, – последовал уклончивый ответ.
Рядом с палатой находился пост дежурной медсестры, и звучание мужского голоса привлекло её внимание. Мужчин в послеродовых палатах в такое время быть не могло, так как все врачи уже закончили свои смены, а посетителей туда вовсе не пускали.
Хастад, толком не спавший пять дней, страдал от головокружения и звона в ушах. Обоняние в этот раз тоже подвело, и он не заметил, что их подслушивают.
– Я больше никогда не смогу забеременеть, – выдала она, думая, что эта новость внесёт ясность в их отношения.
Хастад с облегчением выдохнул:
– Если бы я знал, что всё случится так, то не прикоснулся бы к тебе.
Он тряхнул головой и пошатнулся, поднимаясь на ноги.
– Что с тобой? Ты ранен? – заметила неладное Оля.
– Я в порядке.
– Ты не умеешь врать, Хастад! – строго и громче обычного сказала она.
– Пожалуйста, тише... Поблизости люди. Возьми свои вещи, мы уходим.
Из своего у Оли было только тряпьё, в котором она попала в роддом. Но она не растерялась и забрала всё, и даже то, что было постелено на её койке.
Когда медсестра открыла дверь, палата уже была пуста. А ведь так хотелось хоть одним глазом посмотреть на серого великана... Ведь это был именно он.
В голове у медсестры всё перевернулось вверх дном. Ей говорили, что великаны – людоеды, но эта выжившая женщина за дверью не была похожа на безвольную пленницу, она говорила с монстром резко, а он – наоборот. И ещё... Великан прекрасно говорил по-русски. Не оставалось никаких сомнений, что за дверью был не кто иной, как великан. И чудовище, и женщина исчезли бесследно, словно растворились в воздухе.
***
Ещё час назад Оля размышляла над техникой эффективного полёта из окна, а теперь уже сидит в знакомой великаньей хижине и держит на руках своего сына. Живого, с признаками смешения двух совершенно разных рас на личике.
Пока ребёнок спал, она разглядывала его в тусклом подмигивающем свете лампы. Четыре носовых отверстия, светло-серая кожа, большая голова с жиденькими тёмно-русыми волосиками.