Где теперь этот стальной узел? Кажется, в музее... Хорошо, пусть глазеют иностранцы и знают, что вся Германия идет за мной, фюрером.
Перед его силой склонилась покоренная Европа.
У немецких солдат гудели в походах ноги, не просыхали куртки, а он, Гитлер, все торопил, подхлестывал свои войска. Пала Франция... На очереди - Англия. Она огрызается огнем зенитных орудий, щупальцами радарных установок. Ее приходится брать измором, глушить с воздуха.
Не рискуя пока вторгнуться на Британские острова, Гитлер уже изготовился к прыжку на Восток. "Я знаю, что я долго не проживу. Я не должен терять времени. Мои преемники не будут обладать такой энергией, какой обладаю я. Им трудно будет в силу своей слабости принять серьезные решения. Такие решения должны быть приняты сегодня. Все это я должен сделать сам, пока жив!"
Его размышления нарушил вблизи свалившийся камень; зарокотал, ударяясь о выступы скалы, сорвал и увлек за собой другие камни. Фюрер прошелся краем скалы, заросшей лишайником. Остановился, прищурился, разглядывая горы. Нет, поблизости никого не обнаружил. Может быть, адъютант Шмундт где-то прячется, он ревниво несет службу, ни на шаг не отходит от него. "Но чего ему здесь-то меня оберегать, когда и так кругом охрана", - подумал Гитлер и на всякий случай окликнул своего адъютанта.
- Мой фюрер, это я! - откуда-то снизу отозвался слабеющий голос.
Ухватившись за выступ камня, Гитлер свесил голову и взглянул в пропасть. На скале, среди зарослей кустов, увидел фотографа Гофмана. Видимо, при падении он успел схватиться за ветки, иначе бы полетел вниз. Пряча в глазах усмешку, Гитлер подождал, пока Гофман щелкнул аппаратом и взобрался наверх.
- Пауль, какой черт тебя притащил сюда! - с неожиданной резкостью набросился на него Гитлер. - И откуда упал камень?
- Мой фюрер, - взмолился Гофман, почесывая ушибленное колено, - я хотел вас заснять... как удобнее... Чтобы вершина чувствовалась. И вы стоите на ней!
- Это верно, Пауль, - ответил Гитлер и строго добавил: - Но я стою перед великим решением, и всякое падение гнетет... Недобрая примета!
- О, храни вас бог! - взмолился Гофман. - Упал-то я сам. И разве может предчувствие, пусть и недоброе, одного человека передаться другому? Нет же! Клянусь своей жизнью, и если постигнет беда, то только меня лично...
Гитлер усмехнулся, вспомнив, как еще во времена, когда жил в Мюнхене, познакомился с Паулем Гофманом. Словно предвидя будущее, Гофман охотился за Адольфом Гитлером, передавал портреты в немецкие газеты, расклеивал на витринах Мюнхена.