Кес был верным другом. Джетро был истинным возлюбленным.
Они мертвы.
Они оба мертвы.
Два друга ушли.
Сердце снова зашлось от нестерпимой боли, но вместо того, чтобы погрузиться в пучину отчаяния, произошло нечто иное. Стал нарастать гнев, становясь ярче и сильнее, заглушая скорбь.
Что-то менялось… выстраиваясь, эволюционируя.
— Отвечай! — встряхнув меня, проорал Дэниель. — Скажи, почему я бы никогда не повёлся на это дерьмово сделанное видео?
Гнев превратился в ярость, а ярость перетекла в бешенство, генерируя бурлящее варево возмездия.
Я стояла перед ним гордая и несломленная.
— Я знаю, почему. Потому что ты больной и невменяемый извращенец, который помнит вещи вроде изнасилования и пыток.
Он разразился смехом в ответ.
— Ну, ты, бл*дь, понимаешь.
С каждым вздохом я сдавалась кипящему внутри гневу. Я отказалась от невинности, обменяв всё подобие добра и чистоты, позволяя тьме поглотить меня.
Джетро сбил меня с толку, заставив думать, что Долги можно выплатить, оставшись в живых. Что, в конце концов, мы победим, потому что заслужили это. Его доброта превзошла жестокость, делая его поступки трудночитаемыми.
Но Дэниель.
Тут всё совершенно ясно.
Как только взойдёт солнце, Дэниель изнасилует, искалечит и убьёт меня. В нём не было ни сострадания, ни душевности.
Никаких иллюзий насчёт него.
И вместе с пониманием этого меня осенило. Я больше не хотела разрываться между ненавистью и любовью, болью и нежностью.
Я собиралась встретиться с Дэниелем в преисподней и убить его прежде, чем он убьёт меня.
— Я знаю достаточно, чтобы уничтожить тебя, Дэниель Хоук.
Стукнув в последний раз, сердце замерло в попытке защитить себя от того, что я собиралась сделать. Я никогда не планировала становиться преступницей. Но также никогда не планировала потерять свою вторую половинку.
— Ты покойница, — рыкнул Дэниэль. Сжав моё горло под бриллиантовым ошейником, он прижал меня к стене. — Свои последние деньки на этой бренной земле ты проведешь, задыхаясь. Вот увидишь. Будешь молить меня о смерти прежде, чем я закончу с тобой.
Я захрипела. Инстинкты вскричали, призывая бороться — дать отпор удушающему захвату его цепких пальцев. Но я не стала умолять или просить. Онемение обернулось холодностью, и я ясно осознала всю тяжесть затруднительного положения, в котором оказалась.
Я — убийца.
Мне просто нужно оружие для убийства.
— Баззард!
Дэниель замер, обернувшись к двери. Руку с моего горла он так и не убрал, и я чувствовала, как с кончиков его пальцев сочится злоба, проникая в меня. Не в состоянии повернуть голову, периферическим зрением я уловила свою вторую цель. Человека, которого убью после того, как отправлю его младшего сыночка к праотцам.