От увиденной сцены, казалось бы, нормальных отношений, я сжала руку в кулак, почувствовав, как ногти впились в ладонь. Как у зла может быть столько лиц? Как в один момент всё столь очевидно, а в другой — всё вновь сокрыто семейными узами и иерархией?
— Ты ведь не забыл о том, что натворил, правда? Ибо я вынуждена тебе сообщить кое-что: ты был хуже. Гораздо хуже, — постучав концом трости между ступней Ката, сказала Бонни. Чуть двинувшись вперёд, она высвободилась из его объятий. — Но я разобралась с тем бардаком. Я всё исправила. Уверена, что и ты тоже всё исправишь.
— Да, мама. Так и будет. — Кивнул Кат в ответ. Его взгляд стал жёстче, и, если бы не пара изъянов во внешнем лоске, я бы никогда не догадалась, что он только что пристрелил двоих своих сыновей.
Он мёртв.
Мёртв.
И всё из-за меня.
Приблизившись к Жасмин на несколько сантиметров, я прошептала так тихо, чтобы только она могла услышать:
— Он пытался пристрелить тебя, но Джетро тебя спас. Неужели не стыдно?
Она встретилась со мной взглядом. Мысли и эмоции оживили её лицо, но она промолчала.
Предательство этой женщины поражало. Джетро и Кес любили её. Они погибли за неё. Кто клянётся в ответной любви к братьям, продолжая жить под одной крышей с человеком, спустившим на них курок?
Под ложечкой засосало.
— Ты мне противна.
Она крепко сжала ободья колёс своего кресла. Прикрыла веки, но так и не удостоила меня ответом. Слёзы просились наружу, но сказать мне больше было нечего. Лишь одно обещание, которое она должна была услышать, чтобы знать, кто по-настоящему любил её брата:
— Я убью тебя за это. Так же, как я убью их.
Жасмин выпрямилась в кресле. Приковав ко мне взгляд своих глаз, холодно произнесла:
— Полагаю, это мы ещё посмотрим, правда? — Повысив голос, указала на дверь: — В ближайшее время мы обсудим твоё дальнейшее будущее и объявим о решении. Иди в свою комнату. Оставь нас.
Я потёрла запястье, размазывая кровь из ран, что оставили её ногти. И когда я не пошевелилась, она начала подталкивать к выходу, направляя на меня своё инвалидное кресло.
— Я сказала, уйди. — Она не останавливалась, толкая меня между Катом и Бонни.
Меня бросило в холодный пот, когда Кат потянулся, прижимая к себе ближе. Отодвинул пряди тёмных волос, прилипших к щекам, и глаза его светились властью.
— Боюсь, с твоим появлением в этом доме наши временные рамки ускорились. Эмма была под моим контролем в течение восхитительно-длительного периода времени. Я надеялся, что Джетро сможет сделать то же самое. Но… я вырастил хиляков и теперь должен надеяться, что дочь справится лучше.