- Моя мама была из старинного рода Дженсонов. Он почти угас, осталась только она и сестра, моя тётушка. Только она давно умерла. Отец женился на ней и всю жизнь попрекал бедностью, - Бернард помолчал. Анна осмелилась посмотреть на него. Он сидел подперев голову рукой. Она даже думала, что он больше ничего не скажет. Так странно было видеть его таким. И так хотелось протянуть руку, утешить. - Она умерла, через пять лет после моего рождения. Я не знаю, в чём было дело. Говорят, какая-то застарелая болезнь, возможно чахотка. Отец, мало обращал на неё внимания, занимаясь своими делами и, наверное, не сразу увидел, как она изменилась. А когда заметил, было уже поздно.
- И ты поэтому решил стать доктором?
- И поэтому тоже, - устало вздохнул Бернард. - Мама учила о милосердии и о любви к бедным людям. Она никогда не сказала грубого слова ни одной служанке. Жаль только, что Роберту, который тогда был на четыре года меня старше, ничего не запомнилось из её речей.
- А отец?
- А что отец? Он был против моего пути и говорил мне об этом в открытую, не раз. Но тогда, когда я всё-таки ушёл учиться на доктора, мы поссорились крупно и навсегда. Мне пришлось уйти из дома без гроша в кармане и права на наследство, правда я не стал от этого несчастнее. - Бернард улыбнулся.
- И они с вами что вообще не общаются?
- Вообще, уже пятнадцать лет.
- Но как же так можно?! - Она представить себе не могла, чтобы её собственный отец так сказал или сделал. Хотя. Что она знала и помнила об отце и что о матери? Только то, что услышала от других. Или, допустим, господин Равенстер, поступил бы он так с Тайлой или Мареной, если сёстры вздумали бы ослушаться его? Что-то ей подсказывало, что поступил бы и даже с радостью. При воспоминании о приёмном отце, сердце в груди снова тревожно забилось. Она всё никак не могла поверить, что находится в безопасности.
- Давайте не будем о грустном, - снова улыбнулся Бернард. - Я доволен своей участью и не мечтаю ни о чём ином.
- Без мечтаний жизнь пуста, - машинально процитировала она слова из маминой книжки.
- Да. Но бесплодные мечты слишком опасны. Я предпочитаю твёрдо стоять на ногах. - И всё же что-то было такое в его голосе. Сожаление что ли.
- А сколько вам.. .тебе лет? - Спросила она вдруг. Неожиданно для самой себя. Она смутилась и опустила голову. А когда подняла, увидела как странно смотрит на неё доктор. Мягко, не так как раньше. Что-то неуловимо поменялось.
- Тридцать восемь.
Слова повисли в воздухе, а Анна не знала, смеяться ей или плакать. Он старше её на двадцать лет и, наверное, был бы ровесником её отцу. Они с мамой поженились совсем молодыми. И в то же время накрыло такое облегчение. Он не такой старый как она думала, точнее боялась думать. И совсем не стар для. Для чего она запретила себе даже мечтать. Сжала губы в суровую линию. Но почему то сердце затрепетало от радости.