Уже почти пора закрываться. Отлично. Вернусь домой к одиннадцати, свернусь калачиком в постели и буду плакать, пока не усну.
Мой взгляд по-прежнему прикован к кабинке, которую занимали Уайт и Сюзетта в тот вечер, когда они приходили сюда. Было ли у нее тогда кольцо? Я бы, конечно, заметила.
— Бетани, мне очень жаль, но твой столик только что заняли, — говорит хозяйка и указывает на дальний угол ресторана.
Группа из четырех человек просматривает меню. Вот тебе и ранний приезд домой. Мне нужно успеть на одиннадцатичасовой автобус.
Просто замечательно.
После того, как моя четверка съедает блины с беконом и четыре куска пирога, которые повар уже убрал на ночь, они наконец прощаются в десять тридцать. Я прибираюсь, закрываюсь, выключаю свет и хватаю сумочку, чтобы дойти до автобусной остановки.
Температура ночью прохладная, и я благодарна легкому ветерку пустыни, который сопровождает меня по пути в один квартал.
Уайт женится.
Напоминание стучит в мой череп в миллионный раз, и я пытаюсь стереть их образ вместе — в основном потому, что они выглядят такими счастливыми. Я должна быть счастлива за них.
Тяжело опускаюсь на скамью под тяжестью разбитого сердца. Следующий автобус будет здесь через десять минут. Чувствуя себя в относительной безопасности в этой прилично населенной части города, я смотрю, как мимо проносятся машины. Смотрю себе под ноги, когда чувствую, что передо мной тормозит машина.
«Лексус».
Загораются аварийные огни, и окно опускается.
— Джесси?
— Эй. — Одна из вещей, которые делает Джесси, и к чему я уже привыкла — это то, что он не ведет себя застенчиво и скромно. Он смело, почти вызывающе смотрит мне в глаза.
— Ты что, сбежал?
— Ага. — Он слегка улыбается. — Пробил дыру в стене и прикрыл ее плакатом Джастина Тимберлейка.
Я смеюсь.
— Никто никогда не узнает, что я ушел.
— Умно. Звучит знакомо, как будто я видела это однажды в кино или что-то в этом роде.
— Неа…
— А Бен знает, что ты уехал?
— Ты ведь понимаешь, что мне двадцать восемь лет? И нет, он спит.
— О. — Я смотрю вдоль улицы в том направлении, откуда идет автобус, потом снова смотрю на Джесси. — Что ты здесь делаешь?
Между нами тянется несколько тяжелых секунд молчания.
— Честно? — Он хмурится. — Понятия не имею.
— Ладно, мой автобус будет здесь с минуты на минуту. Тебе, наверное, не стоит парковаться на этом месте. — Я откидываюсь на спинку скамейки на автобусной остановке с сумочкой на коленях. — Увидимся завтра.
— Хочешь, я тебя подвезу?
— Не нужно. Я прекрасно доеду на автобусе.
— Но я ведь здесь, так что...
Я хмуро смотрю на него, надеясь прочесть его намерения.