Но с другой стороны это может быть не едкий газ, а свежий воздух, для которого просто необходимо открыть окно.
Я попробовал вернуться к работе, но вдруг почувствовал какую-то опустошенность. Будто все вокруг перемешалось в грязно-серых тонах. Последние месяцы это состояние посещало меня все чаще. Оно приходило без видимых причин, неожиданно захлестывало и сковывало в липких, холодных объятиях. Пытаться бороться было тщетно, поэтому я вышел перекурить.
Терпкий дым приятно защипал горло и вместе с ним я вдохнул морозный воздух.
Рядом было ярко освещенное офисное здание, плюс возле него горел фонарь, так что между нашим складом и этим домом в темное время всегда был яркий пятачок. Как свет рампы, только в нем не вершилось искусство и вообще не происходило ничего интересного. Всего лишь прямые фигуры и скучающие лица офисных работников, бесконечно идущих туда-сюда. Но сейчас на свету блестел свежевыпавший снег. Он продолжал медленно падать, нежно кружась огромными хлопьями.
Ну наконец-то. А то все уже устали от грязной, сырой зимы с плюсовой температурой и почерневшим давним снегом, лоскутками лежащем на траве.
Я оглянулся на оббитое металлом, одноэтажное здание склада. Некрасивое и грубое оно робко заглядывало в свет рампы из зимнего вечера. Кажется, стало получше. Сигарета и долгожданный снег, что ж, неудивительно.
Когда я заходил на склад, мне вспомнилось несколько строк из недавно прочитанного текста:
"Уродочеловеки блеют на тонких лапах перед всесилой. Плодятся незамедлительно твари. Не человекоуроды, уродочеловеки. Изрыгают в миллиардах молекул свое отвратное присутствие на траву/деревья, оскверняя."
Удивительно, что я сумел запомнить такие нескладные выражения. По спине у меня побежали мурашки. От этих мерзких слов веяло потусторонним.
Когда я вернулся к работе, в голове был смог, в котором тонуло восприятие окружающего, и я пожелал, чтобы поскорее закончился рабочий день.
По дороге на работу в маршрутке мне в кои-то веки удалось сесть, причем не за пять минут до моей остановки. Обычно эти долбаные старые "Газели", которые до сих пор почему-то не поменяли на "Богданы", как на большинстве остальных маршрутов, так забивались спешащими на работу, что чувствовал себя килькой в банке. Но сегодня выдалось полегче, несмотря на то, что стоял час пик понедельника.
Я смотрел на унылый грязно-зимний пейзаж за окном, когда мой взгляд привлек человек, сидящий спереди. Точнее не он сам, а его татуировка на всю шею. Изысканное, рифленое зеркальце, какие бывали у дам до технологического века, а в отражении человек без лица. Голова у силуэта была на месте, но вместо лица лишь тусклое, белесое пятно, вокруг которого космами висели волосы. К тому же татуировка была исполнена в черно-белом цвете, что добавляло ей особой сумрачности. Она показалась мне необычной, хотя я в них ничего не смыслил. Тату притягивало взгляд и навевало странные ассоциации. Сознание мое провалилось в пучину мрачных сюрреалистичных образов.