Женщины двинулись по тропинке.
Тамаре вдруг стало интересно, что же связывало ее начальницу с этой Люсей?
– А почему страдала? – спросила Тамара.
– Странный он был. Непостоянный. То появлялся, то пропадал. Красивый был. Она, конечно, ревновала. Я ей говорила, что он ей не пара, да и друзья у него были какие-то… стремные, – к удивлению Тамары начальница употребила слово, которого, казалось, не должно было быть в ее лексиконе. – А она, дурочка, молилась за него, волновалась – как бы он в какую историю не попал. На дорогущей машине гонял как ненормальный, правда, не пил никогда.
– И чем все закончилось?
– Да ничем! Однажды он исчез и не вернулся. На звонки не отвечал. А Люся даже в милицию не могла обратиться – фамилии его не знала! Год ждала. Плакала. Но потом вдруг влюбилась. А, может быть, и не вдруг. Этот новый мужчина уже давно обратил на нее внимание, ухаживал. Ну, на нее вообще все мужики заглядывались – с ней появиться нигде нельзя было, чтобы кто-нибудь не прицепился! – Вера Петровна впервые за всю прогулку улыбнулась. – Но и с этим у нее не могло ничего сложиться. Весь ужас в том, что он был священником в том храме, где она пела. И он был женат. Жена, правда, в другом городе жила, где-то на Урале. Не могла в Москву перебраться вместе с ним – за больной матерью ухаживала. А он раз в две недели к ней ездил, точнее, летал… Представляете, Тамара, они же почти каждый день виделись в храме, в трапезной вместе за столом сидели, беседы, как я говорю, «умные» вели. Он после вечерней службы переодевался и до дома ее провожал. Словом, потеряли оба голову… А на Пасху он пригласил ее на свою съемную квартиру. И тут у них все и случилось. Разум вышел из-под контроля… Люся рассказывала, что утром, когда она увидела, что он в соседней комнате стоит перед иконами на коленях и плачет, она тихо оделась и ушла. И из храма ушла, в котором пела. Решила, что больше мучить его не имеет права. Очень за него переживала.
Вера Петровна остановилась, посмотрела на Тамару.
– Вам интересно?
– Да, да, конечно, рассказывайте! Что было дальше?
– Дальше? Не возражаете – я закурю? Позволяю себе иногда, по праздникам, – усмехнулась. – И Люся моя иногда покуривала… тоже «по праздникам».
Вера Петровна достала из сумки не начатую пачку Marlboro и зажигалку. Закурила, но, тут же, закашлявшись, бросила сигарету.
– Отвыкаю, – сказала, смутившись. – А дальше, – продолжила, вздохнув, – дальше где-то через год судьба подарила ей встречу, о которой может только мечтать любая женщина. Они познакомились на репетиции спектакля, к которому Люся написала музыку. Я забыла Вам сказать самое главное, Тамара! Она же закончила композиторский факультет консерватории! Писала дивную музыку! Причем, в самых разных жанрах! И песни, и романсы, и для фортепиано, и камерную. И даже электронную! Ее педагог прочил ей большое будущее. И вот как-то раз ее знакомая дама-режиссер предложила Люсе написать музыку к своему новому спектаклю. Она, конечно, с радостью согласилась. Работала как всегда увлеченно и быстро. Где-то месяца через полтора-два была уже готова фонограмма. Когда режиссерша пригласила ее на репетицию, Люся знала только сценарий, но еще ни разу не встречалась с актерами… И вот она сидит в зале, ожидая с волнением начала репетиции. Вдруг на сцене она видит актера, которого много раз видела по телевизору, но уж никак не могла предположить, что он будет занят в этом спектакле! Он был очень востребован в те годы. Яркий был актер! Я сама всегда, когда смотрела фильмы с его участием, поражалась его темпераменту и способности к перевоплощению. К тому же – море обаяния! Но, что интересно, Люся говорила, что он ей не понравился в этой роли: «Его образ не сочетается с моей музыкой! Неужели он сам этого не видит? – жаловалась она мне. – Он же ее забивает своей харизмой! Он ураган, а моя музыка написана под другой характер, под другой темперамент!». "Ну, так перепиши под него!" – посоветовала я ей. И, Вы представляете, Тамара, переписала! За неделю! Под него, специально! Я была на премьере, сидела рядом с ней и думала – какая же она талантливая! Ее музыка настолько совпадала с образом главного героя пьесы и самого актера – все изгибы мелодии, модуляции, выбор солирующих инструментов буквально следовали за каждым словом, жестом, действием героя, так тонко передавали все оттенки его чувств! Этого не описать словами!