В абсолютно незнакомой квартире понял, что я дома. Несмотря на то, что в чужом месте, я дома только потому, что чувствовал присутствие Ани. Невзирая на все проблемы, я будто наконец-то добрался до спасительного источника с живительной силой, способной напитать мое тело и даровать блаженство.
Из зала вышел хмурый Андрей и прибил меня своей фразой.
— Знаешь, когда ты уезжал, как-то забыл сказать о всех деталях.
— Давай без упрёков, по делу, — тихо прошептал в ответ, ведь на часах…мой бог 5.30 утра. — И почему ты не спишь?
— А мы теперь по ночам дежурим получше, чем в больнице, друг мой, — процедил, опаляя грозным взглядом.
— Ты мой друг, конечно, но прямо сейчас я готов тебя задушить, если ты не скажешь прямо, черт возьми.
Внезапно возникшая злость искала выход, но Андрей и сам был на взводе, играя желваками.
Он потащил меня на кухню и мягко прикрыл скрипящую от старости дверь.
— Я не психиатр и даже не психолог, но в ближайшее время тебе надо показать Аню кому-то.
Сердце болезненно сжалось в ожидании дальнейшей фразы.
— Я понимаю, что она потеряла родных и все это чертовски тяжело, но она ходила вчера во сне как лунатик. И говорила, что во всем виновата. Плюс сегодня снова был приступ, мы с Машей были рядом, но поверь мне, это лучше не испытывать.
Я подскочил на этой фразе и дернулся в сторону комнаты, но Андрей схватил меня за руку и прошипел в ухо.
— Да, давай, она после приступа 2 часа приходила в себя и только уснула. Обосри мне всю малину!
Черт! Внутри все сжалось от безысходности. Представил свою маленькую девочку снова в том состоянии, в котором я застал ее. Хотелось рвать и метать.
Андрей сжал пальцами переносицу и устало прошептал:
— Борь, ей нужна помощь профессионала. Да у любого кукуха бы поехала, а тут девчонка совсем. Чувство вины может сожрать изнутри, кому как не тебе это не знать.
Кровь застыла в жилах, мне хотелось воскресить и снова убить эту падлу самым изощрённым образом за все муки и страдания, выпавшие на долю моей девочки благодаря ему.
— Я тебя услышал, спасибо за помощь.
Схватился за волосы и болезненно потянул, пусть хоть такая боль приведет в чувства. Внутренности рвало на части от волнения.
— За такое не благодарят. Я в общем…поеду. Маша спит, девочка вообще все близко к сердцу приняла. Надо дать ей отпуск.
Кивнул и направился в комнату, тихо и на ципочках. Взгляд впился в исхудавшую фигурку под тонким одеялом. Искусанные до крови губы и огромные синяки под глазами вонзили очередной гвоздь в мое сердце. Всего пара дней, а такое… девочка моя, что же ты сделала с собой?