— Зачем Марину с собой потянул?
— Она не захотела оставаться дома. На встрече я буду сам, она останется у друзей в надёжном месте.
— Ну и что теперь? Мало ли что еще она не захотела. Иногда женщинам не стоит давать право выбора, их нужно защищать.
— Борь, не лезь. Мы с охраной, все будет спокойно.
Поморщился, допивая содержимое стакана.
— Никогда не думал, что скажу это, но ты идиот. Только полный придурок мог додуматься до такого. А если это ловушка?
Я сжал челюсть и медленно подошёл к окну. А где-то там жизнь, полная красок и радости, где-то там люди не обременены подобными проблемами. Они живут с мыслями «пойти в магазин», «нет денег купить пиво», но никак не «спастись от мести врага» или «я зарезал человека».
— Я поговорю с ним лично, дам денег….в конце концов. Есть еще где взять, он все равно захочет именно денег. Ты думаешь, ему на самом деле было дело до ребенка, который рожден от шлюхи? Да он не испытывал к нему и доли любви, — многозначительная пауза резонировала на фоне шума езды. — Захотел бы убить — убил бы давно, он хочет переговоров.
— Он сначала взялся за тебя. Почему? Он должен был ударить по мне
Не могу понять, почему вся ситуация выкрутилась таким образом. Это было лишено всякого смысла и лишь выкручивало мои нервы до предела. Во всем крылся какой-то смысл, уловить который мне не удавалось.
— Не знаю, вчера получил письмо с угрозами, я почти уверен в том, что это родственник погибшей. А так как я числюсь во всех документах, козла отпущения давно нашли. И так как дело уже завели, я не сегодня, так завтра окажусь за решеткой.
— Ты ведь понимаешь, — процедил сквозь стиснутые губы. Напряжение в кабинете можно было ощутить тактильно, — дело состряпали быстро только потому, что это заказуха. Внутреннее расследование еще не закончилось ведь, и никто не имеет права сажать тебя за решетку без суда и следствия.
Тяжелая пауза. Из груди вырвался надрывный выдох.
— Не отходи от первоначального плана и будь везде с охраной, Миш.
Тебя ведь уже охраняли как президента, друг мой. Надеюсь, что в этот раз все пройдет гладко.
— А ты не вздумай заделать ей ребенка, — резко перевел тему, и это произвело на меня эффект разорвавшейся бомбы.
— Как ты быстро соскочил с неудобного разговора, — сжав стакан с безумной силой, устремил взор в окно. — Я не собираюсь обсуждать с тобой наши с Аней отношения, и уж тем более не стану посвящать в нашу интимную жизнь.
На том конце провода послышалась отборная брань и затем вынужденное:
— Я позвоню.
Чувствовал нутром, что очень скоро мы все окажемся под прицелом, а вот Аня с легкостью может попасть под перекрестный огонь. И я лучше сдохну, чем допущу это. Буду рвать всех на куски, но не допущу, чтобы с ней случилось несчастье.