Так что я надела легкое летнее платье, купленное буквально вчера, повесила на шею амулет для отвода глаз и отправилась на самый отдаленный пляж. Вообще, труви и тори, как благородным госпожам, купаться не положено, но меня было не остановить. За последние два дня, мотаясь на жаре по городу, я мечтала искупаться в море не меньше, чем раз в две минуты. А тут как раз и время, и возможность.
Городские пляжи все были облагорожены. Тут построили променады, поставили скамейки и сделали удобные спуски к морю. А вот на диких скалистых пляжах ничего подобного не было. Как и людей. Вот именно на один из таких диких пляжей я и отправилась.
В общежитие я вернулась через пару часов с новеньким морским загаром, довольная, и вся в морской соли. Из-за нее чесалось тело, и мне хотелось немедленно помыться. Туалет и душ на этаже были общими, одновременно принять душ могло до шести человек. Но сегодня, к моему счастью, по причине отсутствия большинства студентов здесь было вольготно и пустынно.
А когда я вернулась из душа, придерживая тюрбан из полотенца на голове, в комнате уже раскладывала вещи моя соседка.
— Привет, — Энья прикрыла дверцу шкафа. — Ты не против, что я тут уже начала раскладываться?
— Привет, — я прошла к своей кровати. — Я оставила ровно половину места.
— Я заметила. Кого к тебе подселили изначально?
— А кого-то подселяли? — я размотала полотенце.
— Конечно, — Энья выглядела удивленной, — всех сразу селят по двое.
— Не знаю, я была одна. И никакой соседки. Но, с другой стороны, я уходила на пару часов, может она заселялась позже, — равнодушно пожала плечами я.
— Нет, — уверенно покачала головой соседка. — Если ты не увидела свою соседку сразу, значит, у тебя ее не было. То-то Лайма так раскричалась.
— Лайма? — я тянулась за щеткой для волос.
— О, эта девушка должна была быть моей соседкой. Она дочь трайна Криана, герцога Аринского. Их герцогство самое удаленное от Теренсбрука, она там жила как королева. Только что из алмазной посуды не ела, и допекла любимых родственников вконец. Вот ее и отправили в академию жизни учиться.
— И как? Помогает? — я присела на кровать. Не то, чтобы я интересовалась воспитанием некоей Лаймы, но хоть тема для разговора появилась.
— Не особо, — фыркнула Энья. — Похоже, она как-то узнала о том, что ты живешь совершенно одна и закатила грандиозный скандал коменданту: видите ли, какой-то неизвестной простушке можно, а ей нельзя!.. Извини за простушку, это с ее слов… Честное слово, у меня до сих пор в ушах звенит. Чтобы хоть как-то угомонить ее, меня пересели к тебе. Только тогда она заткнулась и перестала верещать насчет того, что некоторые занимают в академии особое положение.