Улицы были пусты, лишь такси с разноцветными светящимися шапочками проносились по горячему ещё асфальту. Прогулка помогала растрясти впечатления.
Мы тихо шли под ручку, лениво переставляя отёкшие – от сидения и обильного питья – ноги; жена что-то тихо напевала, перебирая куплеты и строки из разных песен, а я перебирал в голове детали произошедшего приключения, пытаясь как-то себе это объяснить…
– Натрескались, как удавы! Разве можно так много жрать?.. – прерывая пьяное пение, капризным голосом вопрошала жена. – Тебе понравился Нинкин юбилей, а? – дёргала она меня за руку.
– А что там могло нравится? Жратвы наставили много, никто не ел! Сразу погнали: «наполним бокалы, наполним бокалы» – передразнил я ведущую, – после третьего тоста уже все «косые»; встают… качаются… язык заплетается…
– Да, я давно наших баб не видела такими пьяными! Попова, да и Лозко Светка – видел, как нализались? А-ха-ха… ду-у-уры-ы… аха-ха… А эта, «новая» мымра нашего начальника тебе понравилась? А? – вдруг спросила она.
– Почему «мымра»?
– Пр-ф-ф-ф… мымра, потому что – мымра! А ты с ней танцева-а-ал!.. Я видела!
– Да… потанцевал. Потоптались, чтоб к выходу пробиться! Разве это танцы?..
– А куда это ты её водил? – вдруг совсем трезво спросила жена.
– Никуда не водил, мне надо было выйти покурить, она… ей тоже куда-то надо… Вышли и пошли каждый за своим… – стараясь быть убедительным, с лёгким раздражением соврал я. – Ладно придумывать, чё ты?..
– Да, так это я… Нужен ты ей, – шоферюга… У неё этот, наш… «француз» есть. Говорят, она его в Москву увезёт! Он – хитрый! Сколько лет начальников московских прикармливал, взятки возил… Скоро начальство у нас поменяется, – резюмировала жена.
– Так если он «прикормил», то при чём тут она?
– Чёрт их разберёт, этих евреев! Нинка страдает, говорит, что это его новая жена и утянула его туда, через неё всё… А нам только лучше! Всё равно, – на работе его не видим, в Москве постоянно торчит!
– А Нинка тут при чём? – удивился я.
– А ты не догадываешься?..
– Чего мне догадываться?.. – тут я совсем опешил.
– Ладно, замнем для ясности! Доставай ключ, мне в сумку лезть не хочется…
Мы подошли к подъезду, прогулка окончилась. Усталость уже давала о себе знать, – одолевала зевота, ноги стали совсем ватными.
Придя домой, мы разбрелись по комнатам: жена пошла в душ, долго шумела водой, пробовала напевать под шум струй, а я тем временем пытался смотреть телевизор, – в его недрах кто-то с кем-то задиристо спорил. Сил вникнуть в суть телевизионной говорильни не хватало, – усталость брала своё. Я выключил телевизор, и улёгся спать.