Святогор, перекусив и набравшись сил, вновь вышел из дома. Он гулял по поселку, меланхолично разглядывая деревянные дома с чахлыми огородами и такими же чахлыми обитателями. Люди в поселке жили за счет того, что удавалось взрастить на своих огородах. Старые, сохранившиеся с довоенных времен культуры, росли очень плохо, но люди упорно желали выращивать именно их. Культуры нового мира многие не жаловали, из-за вкуса и пресловутой веры в то, что они вредны для человека. В поселке было не много людей и все знали друг друга в лицо, а потому новости расходились по поселку быстро. Все знали Святогора и знали, что его свалила болезнь, которая грозила ему смертью, а потому удивленно глядели на него, когда он проходил мимо. Кто-то даже останавливал и, не веря своим глазам, спрашивал, задавая, в сущности, один и тот же вопрос: «Как это?». Кто-то даже умудрялся шутить, говоря, что Святогор нашел эликсир молодости и не мог бы он им поделиться? От таких взглядов, вопросов и колкостей Святогор ощутил сильнейший позыв к одиночеству. Покидая огороды и людей, Святогор направился во вторую – западную, половину поселка, что лежал за железной дорогой. Эта половина была одним большим кладбищем. Сперва людей хоронили, но потом просто заворачивали во что-нибудь и складывали в дома, чтобы не утруждать себя рытьем. Каждый дом здесь был склепом. Святогор смотрел на это кладбище своим новым взором и видел то, что не мог видеть раньше. Каждый дом слабо сиял, словно в них еще жили, и чем ниже опускалось Солнце, тем ярче и отчетливее было это сияние. Святогор стоял и смотрел – наблюдал! И лишь когда Солнце скрылось за краем лесного горизонта, он увидел, что за ним тоже наблюдают. Маленький город-кладбище с домами-склепами жил своей – флегматичной жизнью. Некоторые жители стояли, не смея покинуть своего обиталища и смотрели на Святогора пустыми глазами. Любой другой, если бы мог это видеть, бежал бы в страхе, но Святогор ощущал покой и такое же флегматичное чувство, которым жила странная община. Обитатели этого кладбища не были людьми, они были такими же призраками, что являлись Святогору чуть ранее. Железная дорога, что делила поселок, лежала тут, словно граница между двух государств, граница между царством жизни и царством смерти. Ни одна из сторон несмела переступать эту границу и могла лишь наблюдать. О чем думают жители царства смерти? Тревожит ли их что-то? Святогор об этом даже не задумывался, ибо его тревожили свои мысли. Его место там, по ту сторону границы, но нет, его оставили тут, дали второй шанс. Для чего? Неужели он смог доказать, что имеет право на вторую попытку? На новый – истинный путь?