***
Тася не планировала сталкиваться с внешним миром в такой знаменательный день: не каждый день ощущаешь себя старой, никому не нужной коровой, живущей с двумя хищными кошками… Ощущение себя в тридцать… Живительная самоирония закончилась вместе с сигаретами…Блин.
Она натянула джинсы, свитер, зачем-то шляпу и темные очки. Особенно актуально после коньяка и в 8 вечера. Телефон, наушники, ключи, зажигалка – на месте, можно выпархивать в открытое окно Мира. Она распихала своё добро по карманам и вышла из подъезда. Свежий воздух пользителен весьма после коньяка, как декантер для красного сухого. А вот люди вокруг… Боже, зачем они все здесь? Почему не смотрят программу «Время» или что там ещё показывают? От ощущения себя в окружении непонятных, странных чужих людей ей стало не по себе… Бабульки, мамушки с детьми, розововолосые и русалкоподобные тинейджеры, менеджеры с узких брюках на толстой попе…
Борясь с приступом социофобии, она влетела в ближайший магазин.
– Давыдов, белый, тонкий, пачка, картой.
Протараторила Тася, устранив сразу все возможные вопросы кассирши.
– Добрый вечер! Паспорт, водительские права?
Блин… Тася сняла очки, вопросы отпали сами собой. Обидно. Слёзно. Самоирония не вернулась.
Она вышла, закурила…Ветер, лёгкий и такой приятный. Она зачем-то подняла руки вверх, встала на цыпочки и садко потянулась. В такой позе Тася простояла довольно долго, просто застыла. Она как будто приготовилась к побегу и открыла глаза. Люди исчезли. Воздух сгустился, стал таким тяжелым, давящим, неприятным. В груди распирало. Океаны не выплаканных слез, миллионы несказанных слов, тома запрещённых себе чувств, километры не сделанных шагов в сторону от проторённой тропы жизни, заключённой между «надо» и «должно». Все летело перед глазами безумной каруселью эмоций, чувств, разочарований, людей… Она не могла вытащить из этой трясины какие-то отдельные моменты, зацепиться за клочок воспоминаний: вся жизнь теперь представлялась единой серой субстанцией. Сожаление, вина.
Слезы.
«Почему люди не летают, как птицы?».
***
– Прошу прощения, а ты в курсе, что где-то потеряла туфли?
Тася очнулась. Посмотрела на ноги: ступни были разбиты в кровь, на икрах красовались синяки… Она сидела на скамейке в кам-то незнакомом парке. Как здесь очутилась? Где? … Но отчего-то Тася понимала, что это неважно…
Почему так холодно? И сыро?
Она поежилась и попыталась закутаться в свитер, но он не принес никакого тепла, только холод.
Почему так неприятно? И пусто внутри?
Она попыталась встать, но не смогла, просто не смогла… Странные ощущения своей беспомощности, отсутствия собственного тела привели ее в ужас, тяжелый и острый ужас. Ужас, от которого нужно бежать со всех ног, отпихивая реальность. Ужас, который разрывает все внутри, чтобы выйти на волю и остаться в жилах одновременно.