Олег ставил сериал на паузу, и, усевшись по-турецки на ковре перед телевизором, вглядывался в пиксели пьюрфоевского лица, пытаясь понять, как этот далекий человек, отделенный от их мира целым лабиринтом из линз и экранов, пробуждает в его женщине то, что никогда не удается вытащить на поверхность самому Олегу.
У них не было ничего общего. Кроме, разве что, цвета волос – Олег тоже был темненьким. Но не было в глазах Олега такого острого рыболовного крючка, какой был у этого актера. Олег этот крючок чувствовал на себе, только ему при взгляде на Пьюрфоя хотелось не заниматься безумным сексом, а набить кому-то морду, предпочтительно, самому Пьюрфою.
Начав, Олег уже не мог прекратить. Эпизод за эпизодом он смотрел на проклятого англичанина, и рыболовный крючок дергался в его солнечном сплетении, разрывая края никак не могущей затянуться раны. Олег заливал в себя виски, закуривался двумя подряд, и повторял «янеонянеонянеон». Чем дольше он смотрел на Пьюрфоя, тем беспомощней себя ощущал. Он думал об обычном их рыбьем, а не рыболовном, сексе, о Ликиных холодных пятках и шептал «аонможет».
Неизвестно, до чего бы Олег себя довел, но второй сезон про маньяков закончился, и почти сразу позвонила Лика. Она заявила, что нашла себя окончательно, и ну, прости, котик, и тем же вечером появилась на пороге Олеговой квартиры.
Он был так счастлив, так счастлив, что больше не думал про артиста Пьюрфоя, и научился любить Ликины холодные пятки, и быстро овладел настоящим искусством – после каждого секса брать зарождающуюся мысль о том, что опять все не так, как может быть, и выдергивать ее прямо в зародыше, прямо с корнем, да так ловко, что скоро довел этот процесс до автоматизма.
А потом мысль, как надоедливый, но часто устраняемый волос, и вовсе перестала расти.
А потом он сделал предложение, и у них была свадьба с платьем, и с туфлями, и с тортом, и Лика носилась по городу и выбирала фигурки на торт.
А потом они играли в боулинг и ходили в кино, встречались с друзьями и пили коктейли в «Юности», они съездили в Милан и в Финляндию, а в воскресенье они поели в пинцерии, и решили, что на Новый Год надо махнуть во Вьетнам.
Карман джинсов завибрировал. Олег взял сигарету в левую руку и полез за телефоном. Там было сообщение от Лизы. Олег почти нажал на него, но через балконное стекло опять глянул в телевизор, где Джеймс Пьюрфой продолжал портить жизнь главному герою.
И Олег сразу понял несколько несложных вещей. Рыболовные крючки, если их не выдернуть, имеют свойство рвать в груди незаживающие черные дыры. Британские актеры, пусть даже и очень талантливые, бывают заложниками одной роли. Если ты не смог найти красоту в лице любимой женщины за три секунды, можно написать «пропало» на уродливой душевой шторке с дельфинами и жить дальше. Возможно, тебе просто не подходят женщины с холодными пятками.