Я поделился с коллегой переживаниями насчёт проекта, и он, вцепившись в кружку с горячим кофе, сказал так:
«Зачем топтаться на одном месте, когда в мире ещё столько неизведанного? Ты можешь взвалить на себя другую вселенскую проблему. Например, сделай так, чтобы в лаборатории всегда было тепло».
Вы думаете, я сразу пошёл заклеивать окна? Как бы не так! Я подошёл к этой проблеме, как настоящий учёный. Определил условия задачи и стал размышлять. Правильно поставить вопрос – едва ли не сложнее, чем найти на него ответ, поэтому я понял, что мне нужно лишь в начале весны.
После очередной бессонной ночи на работе, моё внимание привлёк бойкий утренний луч, пронзивший грязное стекло нашего кабинета. Комната наполнилась сиянием. Склянки и колбы с лабораторного стола отбрасывали яркие блики, переливаясь всеми цветами радуги. Я ощутил тепло, подойдя к окну. И тогда меня озарило.
Я задумался: что лучше всего обогревает планету? Солнце. А что такое Солнце? Звезда. Неплохо бы иметь в комнате маленькую звезду, разгоняющую холод и мрак. Но как укротить её? Ведь по сути – это длительная термоядерная реакция с выбросом энергии. Вот откуда сияние и тепло. Впрочем, когда-то человек не умел добывать огонь, боялся его. А теперь использует себе во благо.
Я ломал над этим голову постоянно: находясь в лаборатории, по пути домой, пока ел, принимал ванну. Даже во время сна подсознательно думал, как сделать звезду. В итоге расчёты показали, что мне нужно изобрести прибор, собирающий ионы газа в одной точке при помощи магнитных полей. Впрочем, не буду утомлять вас скучными подробностями. К тому же это небезопасно. Скажу лишь, что я придумал, как разместить магниты так, чтобы прибор получился компактным, и не требовал силы тока большей, чем есть в бытовой розетке.
Изобретение получило имя «Астерон», ведь по-древнегречески «астер» значит «звезда». Но устройству ещё очень нескоро предстояло увидеть свет.
Скажу вам, что только тогда в моей жизни появились цель и неподдельный интерес. Идея поглотила меня целиком. С головой погрузившись в расчёты и чертежи, я совершенно забыл об окружающем мире. Чудом вспоминал, что нужно есть, чистить зубы и прочее. Времени на родственников и знакомых не хватало, так что я вырвал телефонный провод из розетки. Поначалу приходили встревоженные письма – и оставались без ответа. Некоторые приезжали проверить жив ли я, а иные оказались рады напрочь забыть о «чокнутом ботанике». Но это к лучшему. Я жил наедине со своей идеей, штудируя исследования и диссертации других учёных в этой области.