Ещё несколько шагов.
Я невольно дёрнулась всем телом, и тут же увидела, как правая нога зависла в воздухе. Прямо перед подмостками находилась огромная дыра в полу. Я чуть не провалилась в неё. Осторожно шагнув к краю, я заглянула вниз – первого этажа не увидеть.
Я прикинула, что если залезть на сцену, то весь задник не удастся запечатлеть одним кадром.
Балансируя на перекрытиях, я прошла по самому краю этой дыры, остановившись прямо посередине сцены.
Колени упирались в деревянное возвышение. Опершись руками на настил подмостков, я снова взглянула на фигуры огромных людей.
Как перед нарисованным очагом.
Троица, но не каноничная в виде отца, сына и святого духа или трёх ангелов. Совершенно другая. В центре стоял светловолосый молодой мужчина, в царской короне и вышитой золотом алой хламиде. На поясе в ножнах массивный меч, украшенный драгоценными камнями и яркой надписью на русском языке «СИЛА РАН».
Справа от героя, которого я окрестила королём, стоял мужчина, очень похожий на него, но чуть старше и суровее. Возможно, так только казалось, из-за его густой бороды. Он будто сошёл с рисунков византийских мастеров, изображавших знатных особ. Острый взгляд, которым наделил его художник, завораживал. Он словно смотрел прямо на зрителя.
На противоположной стороне от бородача стояла женщина в расшитом пурпурном платье. Пронизывающий взгляд её голубых глаз был устремлён вдаль, словно с мольбой. И если мужчины стояли прямо, открыто, то она, будто закрываясь от опасности, одной рукой придерживала живот. Такой жест я нередко видела у беременных женщин.
Я назвала их «троицей» из-за одной очень примечательной детали – за головой каждого находилось полукруглое, едва заметное в полутьме, золотое свечение.
– Вот оно! Троица! Это то, что есть в памяти каждого человека ещё при рождении, главные архетипы героев всей истории человечества!
После этих слов я услышала, как заскрипела и закрылась тяжёлая дверь – все мои спутники ушли из зала.
В это же мгновение я почувствовала на себе чей-то взгляд.
«Нет, это нужно сфотографировать», судорожно копаясь в рюкзаке, я пыталась найти телефон. Секунды шли, а пальцы никак не могли ощутить гладкое стекло.
Я подняла глаза. Казалось, из темноты, за складками толстой ткани, закрывающей кулисы сцены, за мной наблюдали.
Там ничего, лишь пустота, успокойся.
Не прекращая поиски, я раскрыла сумку, и принялась выкладывать оттуда вещи. Ощущение чужого взгляда не покидало меня.
Огляделась. Вокруг никого. Я быстро перетасовывала вещи, ведь телефон мог просто проскользнуть между ними.