Только перед самым уходом в армию Александру Кузнецову впервые в своей жизни удалось поцеловать девушку, да и то немку. Полинка полгода назад приехала в Найденовку из Казахстана, ее родители ожидали из Германии вызов. Девушка денно и нощно тараторила своим деревенским сверстникам, да и не только им, о том, что в Германии очень хорошо жить. По ее суждениям оказывалось, что даже получатели социальной помощи ездят на современных машинах. Верзила тогда не имел большого желания во все эти сплетни вникать. Однако то, что безработные переселенцы из Советского Союза через какой-то год или даже через месяц ездят на машине, вызывало у молодого парня определенную зависть и уважение к тем, кто жил в этой богатой стране. В Найденовке ни у кого легковых машин не было, за исключением деда Семена Конотопа, участника войны. Дед свой «Запорожец» страшно любил и очень оберегал, на машине ездил только по сухой дороге. Зимой и в ненастную погоду автомобиль стоял в небольшом гараже, сколоченным из березовых горбылей. Не ездил Конотоп на персональной машине и на различного рода общественные мероприятия.
Районные власти довольно часто приглашали его на юбилеи и торжества, связанные с победой советского народа в годы Великой Отечественной войны. За дедом, как правило, из Изумрудного присылали легковую машину. К ученикам местной школы ветерана привозил лично сам управляющий на служебном мотоцикле с коляской. На все мероприятия одинокий мужчина одевался, как на военный парад. Он всегда был в строгом черном костюме, которому уже было, наверное, лет за пятьдесят. Дедок до блеска натирал свои немногочисленные медали и единственный орден. Старик получил его в мирное время, как участник войны. Мужчина также надевал и хромовые офицерские сапоги, которыми очень гордился. Где гвардии рядовой в отставке взял эти сапоги, никому не было известно. Кое-кто из селян пускал слух о том, что дедок лет десять назад, а то и раньше, эти сапоги выменял на грибы в районном центре у офицера, который был на уборке урожая. Семен с этим иногда соглашался, иногда и нет…
«Старики», которых в первой роте было около десятка, во главе с Макуловым держали совет целый день. Наглое поведение салаги не покидало их голову и во время занятий. Скорее всего, после отбоя рядового Кузнецова вновь могла бы ожидать настоящая экзекуция, если бы не замполит и командир роты. Именно эти два офицера по-настоящему противостояли дедовщине. Макулов и его окружение очень обрадовалось тому, что замполит в очередной раз поехал в групповой госпиталь. Политработника мучил желудок.