Идея периода активных действий начального этапа борьбы получившее в УРА название – «Красное Лето», заключалась в поэтапном, еженедельном наращивании числа акций прямого действия. Перейдя полностью на нелегальное положение УРА, продолжающая стихийно расти, за счёт прихода в борьбу новых членов, рассчитывала на 47 акций за 92 дня. Количество акций в неделю шло по восходящей – первые три недели по одной акции, потом 3 недели под две акции каждые семь дней, дальше 3 акции две недели, ещё две недели по 4 акции, ещё одна неделя 5 акций, и последняя 6 акций.
Как и подобает лидеру, пример подал Эйх, со своими людьми. Объектом нападения должен был стать собственник самой главной топливо добывающей и перерабатывающей компании страны – ЗАО «Национальная Угледобывающая Компания». Звали его Озол Трумп. Настоящий диктатор для всех своих подчинённых, если не сказать работорговец, с замашками либерального фашиста, ориентированный на заокеанские ценности демократии. Получившей образование и все сопутствующие, процессу демократического обучения, прелести ценностей свободного мира в США. Добровольный агент влияния, всюду выступающий за более активное участие Фаверленда в мировой экспансии североатлантического блока, спонсирующий сразу несколько правых партий, но выделяющий из всех своих политических действий насквозь лицемерную либеральную гнилушку под гордой вывеской – ПАРАВОЗ, расшифровываемая, как Партия Равных Возможностей, не больше, не меньше. В их программе предусматривалось увеличение числа баз американского присутствия в Фаверленде, более, чем в два раза и запрете любых коммунистических и социалистических организаций в принципе. Рулил ПРАВОЗОМ, Сол Урбо, выходец из государственной конторы Железные Дороги Фаверленда, поэтому его резонно наградили прозвищем – машинист. Скользкий конформист, за временную выгоду готовый заложить и родного папу. Урбо тоже был в списке УРА, он шёл в нём под номером два. А, пока Лучи нацелились подсветить до состояния хорошо прожаренного стейка Озола Трумпа.
Трумп, несколько лет назад выстроил себе на набережной целую башню небоскрёба бизнес центра и назвал эту зеркальную сосульку из стекла и бетона – «Триумф». Первые три этажа здания занимали рестораны, конференц-залы, магазины и прочие спортивные клубы. Выше мест общественного присутствия следовали несколько этажей сдаваемые этим бизнес хмырём в аренду, а самые верхние пятнадцать этажей принадлежали его корпорации. Появлялся он у БЦ, всегда в одно и то же время, в половине девятого утра. Его вытянутый в лакированную (и наверняка бронированную) туфлю автомобиль, сопровождал эскорт охраны на двух квадратных американских внедорожниках. Приезжали, парковались на специально выделенных для них местах и вся компания, вместе с шефом поднималась в офис.