Припарковавшись за квартал от нужного ему дома, он решил немного прогуляться. Солнце село час назад. Со стороны моря на город, лёгкими порывами, налетал прохладный ветерок. Вечер казался золотым, пахнувшим карамельными леденцами, тихим, совсем не по столичному уютным. Район, в котором находилась явка, являлся переходным мостиком между старой и новой частью города. Он раскинулся на возвышенности над побережьем, здесь, как нигде в городе, росло много зелени. Тени укрывающие мягким вельветом переулки, придавали району прелесть уходящего вперёд времени, здесь его течение притормаживало, хотелось верить, что старость отдалялась, а молодость, умеряя своё кипение, неограниченно продлевалась.
Не желая того, Ган, каждый раз бывая на Чайках (так назывался район), попадал под его ненавязчивое обаяние, постепенно окружающее, сжимающее на душе кольцо щемящей грусти, кружащее опьянением голову. Зайдя в подъезд дома, он поднявшись по четырём ступеням на площадку первого этажа подошёл к дверям лифта. Не успел Карис нажать на кнопку вызова, как на него со спины навалилась страшная тройная тяжесть. Три плотных человека со стёртыми лицами шпиков зашли за ним в подъезд. Незаметно, двигаясь они бесшумно, напали на Гана. И, красный боевик ничего не почувствовал! Обычно человек всегда чувствует, когда к нему достаточно близко подошли со спины, а Ган с нервной системой подпольщика настроенного на постоянное улавливание сигналов потенциальной опасности, должен был почувствовать приближение трёх, недружелюбно настроенных мужиков, и подавно. Но, атмосфера района его расслабила, а профессионализм действий полицаев анестезировал аппарат оперативных предчувствий. Почему его решили брать в подъезде, а не проследили до квартиры или не взяли раньше, оставалось лишь гадать. Гана хотели задержать, это главное, а «что?», «почему сейчас?», когда ему выкручивали руки лязгая перед носом браслетами наручников, становилось не важно. Боролись молча, слышалось лишь пыхтение, свистящее, нетерпеливое сопение шпиков. Гана, быстро сбили с ног. Подтащив к стене успешно ему отжимали руки за спину. Борясь Карис, успел заметить, как по лестнице, сверху спускался какой-то широкий силуэт высокого человека. Потом перед глазами замелькало, тяжесть чужих объятий перестала сдавливать грудную клетку, кто-то вскрикнул, кто-то застонал, а Гана, невероятная, звериная сила, вздёрнув, поставила на ноги.
– Идти сам сможешь? – Услышал Ган, вопрос, заданный совершенно будничным голосом.
– Да.
– Тогда пошли.
Ган, успел увидев измятые, неестественно выгнутые, лежащие в вычурных театральных позах, тела через секунду оказался на улице. Рядом с ним, поддерживая его под локоток, широко вышагивал молодой мужчина, ростом под два метра, светловолосый, стриженный под стандарт армейского ёжика, здоровый, словно профессиональный тяжеловес бодибилдер.