Андрей вообще не знал, как вытерпел эти две недели. Настроение было ни к черту. Ощущения вылезали такие, что он не понимал, то ли бежать куда-то, то ли забиться в угол и пересидеть, то ли убить кого-нибудь, то ли поплакать с ним вместе. В середине груди как будто что-то поселилось и копошилось там, ныло, не давая нормально вздохнуть. Он ездил к Мане, убеждался, что там все в порядке, дочь выздоравливает, но ощущения не отпускали. Иногда было трудно усидеть на месте, его несло куда-то, непонятно куда — бродить пешком после закрытия кофейни, разглядывая празднично украшенные витрины, часами сидеть у окна в кафе, хотя сам он только что настоялся у кофемашины, потому что захотелось работать и привычное «ляг, поспи» не помогало. Были эмоции, которые он не мог понять, тревога, которая не отпускала, желание сделать что-то, но что? Он несколько раз хватался за сигареты, но терпел, хотя курить хотелось до судорог. Даже мама заметила во время очередного визита, удивленно спросила:
— Что ты маешься, Андрюша? — и внезапно встревожилась. — С Лесенькой поссорились? Так она мне не говорила!
— Звонила тебе? Когда? — небрежно спросил Андрей.
— Вчера. Позавчера тоже.
— И что сказала?
— Так… что… я ей рассказала, как тесто на закваске делать. Андрюша, а вы ведь точно поссорились! — мамины глаза покраснели. — Я вот прям чувствую сейчас.
— Да нет, — выкрутился Андрей. — Созваниваться не успеваем просто. Работы столько, Новый Год на носу.
— Скучаешь?
— Да, — сказал он.
— Вот и Леся так говорит, — Андрей встрепенулся, но мама пояснила: — насчет работы. Ей-то вообще присесть, наверное, некогда, концерты, репетиции.
О концертах Леся в их последнем разговоре две недели назад ничего не рассказывала, а вот о репетициях каких-то упомянула вскользь, как раз перед тем, как они с Андреем практически потеряли связь.
Андрей занялся мелким ремонтом и предновогодней уборкой в доме: размораживанием холодильника, починкой кресла, на котором старый мамин кот-приблуда изорвал обивку. Глядя на то, как осыпаются куски льда в морозилке, он стоял наготове с тряпкой и думал. Понятно теперь, откуда эта маета. Они с Лесей за последние дни ни разу не созвонились, ни одного сообщения в мессенджерах, потому как договорились, что Андрей сам сообщит Лесе, когда можно будет продолжить уроки с Маней. Маня еще болела. Это раз. «Официальные» мероприятия на время закончились, следующим в списке общим выходом в свет был визит к Костику на новогодние выходные. Это два. Короче, поводов общаться почти не осталось. А ведь нужно к этому привыкать. Когда страсти улягутся и в глазах окружающих они закономерно станут парой, от светской жизни напоказ можно будет отойти. Леся, скорее всего, сразу растворится в своих творческих… эмпиреях, черт! Андрею тоже будет чем заняться. Ну и привыкай, сказал он себе. Что бесишься?