Склонился к ней, а она притихла.
Когда понял, что она затаила дыхание, как загипнотизированный, склонился к ней еще ниже. Коснуться губами...
- Что ты с ней сделал?!
Гневный окрик.
Такар аж вздрогнул и вскинул голову. Перед ним стояла разъяренная Лера, а за спиной ДалгетХан. Он недоумевающе уставился на них. За что?
Но самым досадным и обидным было даже не это. А то, что Ася соскочила с его рук как ошпаренная и бросилась к маме.
- Что я сделал?! - возмутился Такар, незаслуженно чувствуя себя идиотом. - Переутомилась она. Стало плохо! Ничего не сделал, сюда принес.
Но кто бы его слушал! Ася прятала от него глаза, а Лера гладила ее по спине и смотрела на него волком.
Он отчеканил:
- Ввиду сегодняшнего слабого состояния, завтра занятие начнется не в 6.00, а в 6.30 и будет длиться полчаса. В 8.30 в офис. Я попрошу не опаздывать. Если есть какие-то уточнения по предметам, время есть до завтрашнего утра.
Повернулся и ушел к себе.
***
Ася не знала, что с ней. Он уходил такой далекий и холодный, как будто не прижимал ее к себе только что так, словно она его единственная драгоценность. Хотелось побежать за ним следом, объяснить. Но она просто не могла этого сделать.
- Асенька, солнышко, что с тобой?! - обнимала ее мама, заглядывала в лицо, гладила.
- Кхммм, - кашлянул в кулак ДалгетХан. - Если я не нужен, я пойду?
- Иди, ага, - не глядя, махнула ему Лера.
Папа ушел, а мама вдруг спохватилась:
- Пойдем скорее, ты же, наверное, голодная! Сейчас поешь, расскажешь, что видела днем. Вы же были в клубе, да?
И повела ее в комнату.
С мамой Ася и провела весь остаток вечера. Сидели рядом, говорили обо всем. Но только не о том странном томлении, которое она до сих пор чувствовала. В этом Ася даже себе еще не готова была признаться. И о том, были ли у папы женщины до того, как он женился на маме, и как мама к этому отнеслась, она не стала спрашивать тоже. Это было слишком личное.
И еще. Ася не стала никому рассказывать, что слышала сегодня Гаруда Амара. Да, теперь ей было известно, что он враг. И все же какая-то часть ее души будет помнить его. Но это касалось только ее, и это навсегда осталось в прошлом.
Засыпала она все с той же странной смесью чувств. В памяти опять вставали отдельные моменты. Да так ярко, что она смущалась, начинало гореть лицо.
Потому что все неоднозначно. Такар ее куратор. И она даже предполагать не могла, КАК пройдет завтрашний день в офисе. А с утра ей еще предстояла с ним тренировка.