— Дениз, ты же знаешь наши правила. На обед и ужин без опозданий. В нашей семье так принято, — мама почему-то так сильно была огорчена моим, всего лишь пятиминутным опозданием. Старая дама сидела слева от отца и размахивала себя длинным веером, хотя в столовой было весьма прохладно.
— Одетта, успокойся. Дочь отвыкла от дома. Столько провела времени в больнице и тем более она многое забыла. Нужно её простить, — заступился за меня отец. — Она молода.
Я присела справа от отца, не забыв осмотреть окружавшую меня обстановку. Обеденный стол был очень длинным, и за ним могла уместиться сотня человек, если не больше. Удивило, что электричество заменили горящие в нескольких тяжёлых старинных бронзовых канделябрах восковые свечи. Мой осмотр всей обстановки вокруг прервал отец, обратившись ко мне со словами: «Дочь, как тебе твоя комната? Понравилась?».
— А, да, — пришлось ответить первое, что пришло в голову.
— Спасибо твоей маме. Она приказала сделать там ремонт, пока, Дениз, ты лежала в больнице.
— Ах, она даже не скажет нам с тобой, муженёк, спасибо, — мать вела себя странно. В больнице она проявляла ко мне глубокие материнские чувства, а сейчас за столом вела себя по отношению ко мне крайне пренебрежительно и презрительно. Отец окинул меня равнодушным взглядом и замолчал.
— Что у нас сегодня на ужин? — этими словами мне просто захотелось смягчить напряжённую обстановку, возникшую за столом.
— Грибной суп, — ответила служанка, разливавшая его по тарелкам. Родители начали, молча, есть, не удостоив меня каким-либо ответом.
— Окей, суп, так суп, — чувствуя, что голодный желудок выставит ультиматум, если я не начну есть.
Тишина продержалась недолго. Отец её решил прервать, решив начать важный разговор со мной.
— Дениз, мы связались с одним известным пластическим хирургом. Он готов принять нас завтра. Необходимо восстановить тебе лицо. Ты не можешь появляться в обществе в таком виде. Я думаю, что ты не против.
— Вы у меня спрашиваете моего разрешения или ставите меня перед фактом, что я обязана ехать к врачу на приём? — вопрос был задан ребром, что родители, оба опешили, не ожидая от меня неких трений. — Хочу спросить, Вы не могли бы мне показать мои фотографии. Я хочу знать, как выглядела раньше. Какой я была? У Вас, наверняка, были и есть альбомы, в которых есть мои фото. Также мне нужен телефон, документы, наконец, — об этих вещах я успела подумать, находясь одна в своей комнате.
— Да, конечно, твои документы нужно восстановить. Предоставь всё мне, — пообещал папа. — У меня есть свои связи в полиции.