Глядя на людей вокруг, Эмиль не раз задавался вопросом: почему же никого из них не посещают подобные мысли? Почему только он ощущает этот груз пустого существования, с одними лишь заботами о материальном благосостоянии, суетой по налаживанию быта и межличностных взаимоотношений? Эти люди, кстати сказать, тоже не знали ответов на подобные вопросы, и поэтому искать ответы среди них было также пустым занятием. Вместо этого Эмиль стал посещать различные семинары и тренинги, затрагивающие интересующую его тему, но и здесь дела обстояли не так гладко, как он поначалу предполагал. Многие из, так называемых, учителей, учили лишь тому, как наладить свою бытовую жизнь, лишь поверхностно касаясь, или же не затрагивая вовсе фундаментальных основ, из которых можно вывести хоть какую-то формулу для определения смысла жизни. Посетив с два десятка подобных собраний и не научившись в итоге ни чему новому, Эмиль всё больше утверждался в бесполезности этих попыток постичь свою суть. И сейчас он слушал красноречивое выступление ведущего больше из вежливости, нежели из интереса, поскольку и он просто повторял уже знакомые Эмилю истины.
Через два часа объявили о перерыве, и Эмиль решил, что больше ему здесь делать нечего. Он вышел на улицу, но уходить не спешил, наблюдая за людьми, вышедшими вместе с ним. Они казались ему счастливыми, непринужденно беседуя друг с другом, обсуждая услышанное на семинаре и отнюдь не смущаясь тем, что едва знакомы. Видя всё это, Эмиль сильнее ощущал своё одиночество, чувствуя себя чужим в этом мире, словно кто-то нарочно вырвал его из другой реальности и поместил среди этих людей, дабы он стал таким же, как они, или же маялся в поисках себя настоящего.
Вскоре вся толпа вернулась в здание университета, и Эмиль остался один. Он, не спеша, зашагал вдоль по аллее, уходя прочь, как вдруг позади кто-то окликнул его:
– Эль Фур?! Эмиль Франкур, постой!
Он обернулся. Навстречу ему торопливо приближался мужчина, лет сорока в элегантном синем костюме и с портфелем в руках.
– Уже лет двадцать меня никто так не называет, – заговорил Эмиль, когда мужчина подошел ближе.
– Восемнадцать, если быть точным, – ответил тот.
– Михал Михалыч? Неужели это ты?
– Я тоже не сразу тебя узнал, – они обнялись как старинные друзья. – Ты что, уже уходишь? Семинар ведь только начался! Программа рассчитана на восемь-девять часов.
– Без меня! Я вдоволь наслушался подобных проповедей и больше чем уверен, что и сегодня ничему новому они меня не научат. А ты? Ты как вообще здесь оказался? Неужели на семинар приехал?