Нина Алексеевна кроме нашего лагеря обслуживала еще какой-то штраф- лагерь. На территории того лагеря у нее была маленькая больница, куда она клала больных. Однажды Нина Алексеевна пришла к нам на обход, позвала меня в свой кабинет и говорит: «Шурочка, ты знаешь Тамару Елецкую и Раю Гольдман? Они говорят, что знают тебя». «Да, знаю, они из нашей дивизии 514 полка. А где они? Где Вы их видели? Как Вы им сказали обо мне?» – спрашиваю я. Нина Алексеевна сказала, что она обслуживает штраф-лагерь, и они сидят сейчас там. Я попросила передать им привет. Нина Алексеевна приходила к нам на обход 2 раза в неделю. На следующей неделе она пришла на обход и сказала, что Тамара и Рая убежали из штраф-лагеря, она им помогла: «Я им сказала, чтобы симулировали аппендицит. Они симулировали, и я их положила в больницу, а ночью открыла им окно, и они обе ушли. Мария заранее купила им два билета, они сели на поезд и уехали. Я их просила, чтобы написали, где они остановятся. Но билеты куплены им до Эссена». «А что Вы сказали врачу-немцу?» – спросила я. «Сказала, что ночью убежали через окно, испугались операции. Немцы знают, что дальше Германии они нигде не денутся, искать их не стоит». Нина Алексеевна сказала, что договорилась с Тамарой, что если та устроится на работу, она меня к ней отправит: «Тебе нужно отсюда уходить, у тебя плохо с легкими, тебе нужны хоть немного лучшие условия, иначе туберкулез, и кто знает, чем все закончится. А ты тем временем подговори себе девочку хорошую, и уедете вдвоем, чтоб тебе не так одиноко было». Я подговорила себе Лиду из Сталина. С Лидой мы спали на одних нарах, она-внизу, а я – вверху. Нина Алексеевна принесла мне какое-то старое штопаное, демисезонное пальто и темно-зеленую шляпу и сказала: «Кода будешь уходить, одень это пальто и шляпу, волосы у тебя еще плохо отросли после тифа, чтобы меньше обращали на тебя внимания». Когда в следующий раз Нина Алексеевна пришла на обход, она рассказала, что получила письмо от Тамары, она в Эссене, устроилась на работу. Нина Алексеевна сказала также, что написала Тамаре, и та будет встречать меня по воскресеньям на вокзале: «Готовься на воскресенье, Мария Ростовская работает у хозяина вместе с голландцами, и она их просила, чтоб в воскресенье они взяли вам два билета на поезд до Эссена, голландцы обещали. После обеда вы с Лидией у вокзала будете ждать голландцев с билетами».
Наши бараки были ограждены кирпичным забором. Забор довольно высокий. Мы попросили женщин с нашей комнаты, чтобы они помогли нам перелезть через забор. Перепрыгнули мы через забор и побежали на вокзал, искали, ждали голландцев, но они так и не пришли, билеты нам не купили, поезд на Эссен уже ушел. Солнце стояло на закат, красное-красное. Что делать? Бежать обратно в лагерь через забор? Побежали к забору, а залезть не можем, высоко. А забор выходил в лесок, смотрим – по дорожке идут двое мужчин прямо к нам. Мы испугались, Лида стала плакать: «Зачем я послушала тебя, теперь нас посадят в тюрьму». Я молчу, а что говорить, я сама испугалась. Эти двое подходят к нам и говорят: «Франце, франце». Я поняла, что они – французы и говорю: «Вы – французы?». Они утвердительно машут головой, видимо поняли, хоть я и говорила по-русски. Они нам показывают: вам нужно через забор перебраться? Мы тоже утвердительно машем головой и показываем на забор. Французы нам помогли перелезть через забор. Мы прибежали к окну нашего барака, постучали, женщины быстро нам открыли окно и сказали, чтоб мы быстро ложились в постель, потому что уже доложили полицаям, что мы убежали. Мы только успели натянуть на себя одеяла, как в комнату врываются полицай, переводчица и еще одна русская женщина. Переводчица говорит, что вот эта женщина из вашей комнаты сказала, что двое убежало. Все женщины в один голос сказали, что никто не убегал. Она подошла к нашим нарам и сказала, что вот они убегали. Мы говорим, что никуда не собирались убегать, все женщины закричали, что это не правда, никто не убегал. Переводчица перевела немцу, что никто не убегал. Тогда немец-полицай ударил эту женщину по лицу. Переводчица перевела, что он ее ударил за вранье. Так нам с Лидой удалось избежать неприятностей.