Закрываю за ней дверь, смотрю на Аду и жую щеку.
Сейчас эта девица раззвонит по академии, что видела меня. И вряд ли это мне чем-то грозит, от города мы отрезаны, связи нет, стражей не вызвать.
Но поползут слухи, а это плохо, я из-за Ады с каждым днём всё сильнее теряю голову.
- Что такое? - Ада нарушает молчание. Пугливо прижимает к себе какой-то черный шарф.
Она уже переоделась, мой плащ бросила на кровати. Скидываю его на пол, тяну ее за руку и заваливаю на постель.
- Финн, - шепотом пытается она остановить мои поцелуи, краснеет и ерзает подо мной.
- Не могу ждать ночи, - задираю платье, рукой скольжу по голым бёдрам. - Ты без белья? - хрипло удивляюсь, пальцами задеваю гладкую промежность. - Меня ждала? - мутным взглядом плыву по ее лицу, впечатываюсь в губы.
Не понимаю уже, как до нее жил, она сладкая, мне кружит голову.
Ада отвечает, встречает мой язык, но слабо вырывается, упирается в мои плечи.
- Финн, - зовёт красными губами, урывками ловит воздух. - Ты снимешь это? - пальцем ведёт по светящемуся обручу.
- Он даст ключ после ужина, - вижу, что ей ошейник мешает, белая кожа покрыта царапинами, словно она сама пыталась содрать обруч.
- Тогда...- она перехватывает мою руку, с трудом отрывает от себя и перекатывается по кровати. - Может, после ужина... займёмся этим. А то мне больно.
Хмуро киваю, привстаю на руке и поправляю брюки.
Не могу выбить из него ключ - это просто смешно.
- Ты на учебу ещё пойдешь? - встаю с кровати. - Сегодня у Магнуса пара? - вспоминаю ее расписание.
Раньше мы часто запирались в одной из аудиторий. А мне всегда было мало.
- Кое-что доделаю и пойду, да, - она торопливо поправляет волосы.
Щурюсь на ее нервные движения, с ног до головы ее изучаю и чувствую - с ней что-то не так.
И, возможно, дело не в ошейнике.
Что-то происходит.
И надо быстрее узнать, что.
Финн выходит, и я притрагиваюсь к чуть припухшим от поцелуев губам. В мыслях моих хаос от этого безумного дня, и я понимаю одно – нужно играть так, словно от спектакля моя жизнь зависит.
Она и правда зависит.
Но поцелуй этот, по-взрослому откровенный, был так горяч, что я чуть было обо всем не забыла. Вспомнить помогло осознание, что целовал Финн не меня – Ангелину Лаврентьеву, а свою мерзкую невесту – Аду.
Чтоб ей провалиться, гадине!
- Вы все? – в комнату заглядывает соседка, имени которой я не знаю, и будет странно, если я спрошу. – Слушай, а ты не боишься Финна? Он же, - блондинка понижает голос, - преступник.