– Нет. Я бы первой об этом узнала. Два года уже прошло, когда я на проводах, видела последний раз моего мальчика. Писал, он оттуда из Афганистана редко и вот, две недели назад предупредил меня, что скоро приедет домой. Но до сих пор….
Мария Васильевна развела руками и опять заплакала.
– Жаль. Мне очень сильно нужна его помощь. Скажите, пожалуйста, а куда Семён, ещё может пойти, кроме вас?
– Никуда. Если, только по своим детдомовским друзьям, но они бы мне сказали. Я регулярно с ними общаюсь.
– Я очень на вас надеялась. Подумайте, ещё раз!
– Ох, голова моя трухлявая! Совсем я забыла! Он ведь мне писал, что по дороге домой заедет в гости к корреспонденту газеты «Правда».
– Адрес там есть?
– Нет. Только город Москва, её фамилия и инициалы. Но, я их не помню. Подожди, сейчас отпрошусь у директора на часик и сходим, ко мне домой за письмом. Здесь совсем рядышком. Сенечкины письма, я все храню.
Женщина исчезла за дверью и через несколько минут выщла. Она взяла Гэби под руку и хитро, улыбнувшись, спросила: «Вы, как я догадываюсь, ему больше чем друг»? Девушка отвела взгляд и промолчала.
– Можете не отвечать. Я и так вижу.
– Да, нет, просто я не знаю, что ответить. Всё как – то нелепо вышло. Всему виной мой невыносимый характер и высокие амбиции. Боюсь, что потеряла Семёна навсегда.
– Любишь его?
– Влюбилась с первого взгляда.
– Я верю тебе девочка. Правильно сделала, что отбросила гордость и первая приехала мириться. За любовь надо бороться.
– Дело даже не в чувствах и гордости. Извините, что не могу многого вам сказать.
– Ладно, ладно, не говори. Я узнала главное, что ты его любишь и мне этого достаточно.
Они вошли в подъезд старого панельного дома и на лифте поднялись на девятый этаж. В квартире стоял бьющий в нос запах кошачьих экскриментов.
– Вот мерзавка опять нагадила, – начала оправдываться женщина, открывая окна. Ты посиди, я сейчас чайник вскипячу и письмо найду.
Мария Васильевна заварила на травах свежий чай, налила в чашки и поставила перед гостьей, предварительно добавив туда сахара. На стене висело пять портретов Семёна разных возрастных периодов.
– Почему вы его не усыновили?
– Я хотела и уже собрала нужные документы, но меня на улице встретила незнакомая девушка блондинка и сказала: « Родной отец мальчика хотел, чтобы он жил до своего совершеннолетия в жёстких условиях. Для того чтобы, с детства познал тяготы и лишения. Чтобы мог увидеть жизнь с самых низов. Это воспитает в нём силу духа и научит самостоятельности». Я пыталась с ней спорить и доказывать обратное. Ребёнок без ласки и любви родителей станет жестоким, злым и бессердечным солдафоном, а душа у него будет чёрствая и чёрная. Но мои слова пролетели мимо её ушей. Она пригрозила, что если я не остановлюсь, то больше никогда его не увижу. Мальчик исчезнет, так же как и появился. Я испугалась, что могу потерять Сеню и отказалась от своей прежней затеи. Пусть я и сдалась, но всё равно привила ему то, что может дать любящая и заботливая мать – любовь, ласку и доброту. Он никогда не чувствовал себя сиротой, ведь, я всегда находилась рядом. О разговоре с блондинкой, я ему никогда не рассказывала.