— Ты что, опять с Давидом подрался?
— С чего ты взяла?
— Опять костяшки разбиты…
Андрей повернул ко мне голову, и улыбнулся краешком губ, смерив меня странным взглядом.
— Давидик — не единственный, кому можно хорошенечко въе… врезать. А что касается моих рук — так я просто увлекся на тренировке.
— На тренировке? Это что за тренировка такая, после которой на руках болячки?
— Бокс.
Я поморщилась, и снова ахнула, только уже от короткого воспоминания: я в пятом классе, и мне доверили оформлять первую в моей жизни стенгазету для школы. И наша классная руководительница сказала, чтобы я нашла какие-нибудь интересные факты о горожанах, и внесла их. В тот месяц из интересного было лишь открытие ритуального салона, про который писать мне-школьнице не хотелось, и победа Андрея Громова на чемпионате области по смешанным боевым искусствам.
— Так вот почему мне была знакома твоя фамилия! — воскликнула я. — Восемь лет назад ты победил в…
— Да, — удивился мужчина. — Ты интересуешься спортом? Никогда бы не подумал.
Я рассказала ему про стенгазету, и мужчина рассмеялся.
— Я думал, что все уже забыли про это. Сейчас мою фамилию связывают не со спортивными достижениями, хоть я и стараюсь держать себя в форме. Да и гордиться, в общем, и нечем: городской чемпионат, и областной. Потом я ушел в армию, а когда вернулся — нашел гораздо более прибыльное дело.
— Какое? — спросила я, и поморщилась от собственной глупости, когда мужчина бросил на меня насмешливый взгляд. — Поняла, можешь не объяснять. Лучше бы ты спортом занимался.
— Твои советы — бесценны, — фыркнул мужчина, и припарковал машину около придорожной забегаловки.
Несмотря на холод, около стены кафешки, стояли две девушки, которые были больше раздеты, нежели одеты, и курили. Пахло шашлыком, пивом и капустой.
— Я не завтракал, — пояснил мужчина, взбегая по ступенькам.
Я ограничилась мороженым, тогда как перед Андреем снова громоздилась целая гора еды: два бургера, огромная порция печеного картофеля с соусом и пицца. Бедный его желудок!
Я наслаждалась холодным мороженым, запивая его горячим чаем, и млея от этого контраста, и снова зависла, рассматривая Громова, и гадая: влюбилась я, или нет? Я бы предпочла не размышлять об этом, а просто сделать так, как сказал Громов в прошлый раз: «Если хочешь — приходи сама. Решай». Я бы хотела, но меня кое-что останавливало.
Шантаж долгом моих родителей. А так бы я…
— Кстати, — Андрей прервал мои мысли. — Насчет долга твоих родителей. Я решил, что ты не должна расплачиваться за них.
— Но ты же говорил совсем другое… я совсем не против!