— Нагуляемся еще. Тебе, Светлячок, нужно что-нибудь от известного бренда и дорогое — все будут одеты именно так. Смирись!
Я надулась, но затем на меня, и правда, снизошло пресловутое смирение — и чего я упираюсь? Одежда лишней не бывает! Будет у меня платье от Диор — так я в нем и замуж выйду, и юбилеи отмечать стану, а потом детям в наследство передам.
Если заслужат, и будут послушными. А нет — так и в гроб в этом платье улягусь!
В общем, в хозяйстве пригодится!
Андрей, словно мысли мои прочел, указал на магазин «Диор», и я кивнула.
Когда мы очутились в магазине, я моментально почувствовала себя замарашкой. В оформлении не было кричащей роскоши — магазин был привычен глазу, но вот продавщицы… я поморщилась про себя, и задрала голову. Это не продавщицы, а топ-модели: высокие, с прямыми, блестящими черными волосами, четкими бровями и пухлыми губами. Обе — грудастые, пышнобедрые, с тонкими талиями и одинаковыми вежливыми улыбками на похожих красивых лицах.
Как же убого я, должно быть, смотрюсь рядом с этими столичными красотками!
Девицы щебетали, усадив нас с Андреем на диван, и принялись выспрашивать — чего мы хотим? И Андрей, и я пожали плечами, но девушки не расстроились, а наоборот, оживились. С Громовым они не флиртовали, но бросали на него короткие, но выразительные взгляды, и мне все больше не нравилась эта затея с походом в магазин.
Чертова столица!
Я рассеянно кивала на предлагаемые мне платья, соглашаясь на все варианты, но тут вмешался Андрей.
— Нет! Унесите все это. Вы ведь не для себя выбираете, а для нее, — Андрей скептически оглядел фигуры девиц и зажатые в их руках платья — облегающие, короткие и блестящие.
Ну да, куда мне до них? Несите мешок от картошки — его надену!
— Принесите что-нибудь не для вышедших в тираж эскортниц, а для нормальной девушки, будьте любезны, — Андрей кивнул девицам, и они, развернувшись, ушли своими модельными походками.
Мне стало приятно, но я скрыла улыбку.
— Зачем ты так с ними?
Андрей лишь покачал головой, и откинулся на диване.
Андрей
— А что будет за городом? И кто там будет? — дергала меня неугомонная Марина, рассматривающая себя в зеркало.
Так смотрит на себя, словно впервые видит.
Забавная девочка.
— Увидишь, — ответил я.
— Знаю, что увижу — меня глаза есть. Но я хочу заранее знать, вот и интересуюсь, — Марина, как обычно, за словом в карман не лезла.
Прикрыл на секунду глаза. Представляю, как измучалась ее бабушка, воспитывая такого ребенка, как Марина. Теперь я понимаю, почему пожилая женщина, едва дождавшись совершеннолетия внучки, сбежала за город.