Нет, не стоит об этом думать. Но все-же…
- Мама, - шепчу ей на ухо, - хочешь, едем с нами? Бери паспорт, загранник купим, и едем! Он тебя не найдет, Макс защитит и обеспечит. Папа… он же тебя убьет рано или поздно, ты понимаешь это?
- За столько лет не убил, - отвечает мама, и я размыкаю объятия, на которые она не ответила.
Но глядит с сожалением, и с горькой виной, которую все же чувствует передо мной.
- Пока не убил, - кривлю губы, но киваю.
Я ведь знала, что так будет. Что она откажется, но не попытаться не могла. Может, останься я здесь на месяц, два, три, и терзай маму ежечасно… может, она бы согласилась на собственное спасение. Да только вернулась бы к отцу спустя неделю, что вероятнее всего.
Созависимость.
- Прощайте, - выдыхаю, беру Макса за руку, и почти бегом покидаю родной дом.
А мысли в голове идиотские: сохранила ли мама мои детские рисунки, лежит ли на антресоли старая пластмассовая лягушка, которую я в детстве обожала. И стихи Агнии Барто, которыми зачитывалась – лежит ли маленький сборник на подоконнике, рядом с утюгом?
Не вернуться, не проверить.
И хорошо.
- Все? – спрашивает Макс.
- Все, - отвечаю ему, и мы спешим в гостиницу.
Скоро вылет, а я так и не уточнила у Макса, куда. Как он и просил, ткнула пальцем в глобус, а он билеты взял.
Надеюсь, не в Мавританию.
А то с моим везением…
Макс
- Ты уверен?
Марго, как и любая женщина, интересуется, когда назад не повернуть.
Как же это типично.
- В чем, дорогая? – усмехаюсь, делая вид, что не понимаю, о чем она спрашивает.
- Что готов все бросить. Ты уверен, Макс?
- Уверен.
И это правда. Наверное, если сравнить меня с тем же Громовым, который кайф ловил от какой-никакой, но власти, то я…
… я больше делал вид.
Да, бабки - это круто.
Да, трахать красивых баб, делающих вид, что я самый-самый – льстило.
И нравилось то, что некоторые кабинеты уважаемых кем-то людей я мог с ноги открыть.
Поначалу и я перся от этого, упивался, а затем приелось. Не то, чтобы надоело, но это не то, что счастливым делало.
- Думаю, ты обманываешь, - с укоризной в голосе произносит Марго, и вид ее в темно-рыжем, ржавом парике, непривычен.
- Думаю, ты загоняешься, - отвечаю ей в тон, и девушка поджимает губы.
Женщины! Нашла время пристать.
- Я ведь уже говорил тебе, что выбор свой я сделал, - терпеливо начинаю я, но Марго перебивает с раздражением.
- Я не о выборе, а о том, что… ну, чего ты сам хочешь? – она быстро шепчет, стараясь не привлекать к нам внимания в полупустом аэропорту Перми, из которого я и решил вылететь. – Это ведь неправильно, что только ты должен подстраиваться, Макс. Я… я люблю Марину, я рассказывала о ней, но я не такая, как она. И готова к компромиссам. Если все это делает тебя счастливым, то мы можем остаться, и я не стану тебя упрекать. Клянусь, не стану.