Слова давались ей тяжело, и Витта опять прервалась. Далеко не детское напряжение чувств отражали ее лицо и сомкнутые крепким узлом руки.
- И слепому ясно, почему... и меня это приводило в бешенство, порой настолько, что я его ненавидела. Вместе с тобой в придачу, хотя не помнила даже твоего лица. Это потом уже, во время нашей поездки с тобой и Соммом, я решилась спросить его, - как же так вышло, что ты цатт, а он, не смотря на это... конечно, он ответил, что происхождение здесь ни при чем. Что об этом не знала даже ты сама, потому что в то время у тебя не было прошлого. Он и про карты мне сказал.
Каким тяжелым был вокруг воздух, что его я начинала вдыхать с трудом, как тягучую воду. Меня сдавила, словно в тисках, целая буря мучительных по своей остроте чувств. И больно, и счастливо, и стыдно, и обморочно страшно.
- Я была просто в ужасе, а он сказал... что когда-нибудь я пойму, и дай бог, пойму не тогда, когда мне самой придется выбирать, как ты выбирала. Вообщем... - она глубоко вздохнула. - Я не знаю, как быть. Илиан устраивает мне побег, и ты останешься здесь одна. Я предупреждаю тебя, что если ты допустишь свадьбу с Эльконном, или ответишь взаимностью Илиану, то я клянусь, что когда-нибудь я тебя убью. Мой отец заслуживает счастья, как никто другой, тебе ясно? Пусть это ты. И если он испытывает к тебе... что-то, то ты не посмеешь отвернуться от него к другому, и предать его!
При последних словах, она взмахнула рукой, и пригрозила мне пальцем. Ладонь у нее тряслась, то ли от предстоящей злости на мое предательство, то ли от силы ее клятвы, что убьет.
- Я пойду к себе в комнату, и, пожалуйста, не заходи ко мне.
Я кивнула. Витта нервно ушла. Кинувшись лицом на подушку, я тихонько завыла, без слез. Меня затрясло, как при плаче, и я почувствовала, как сильно я устала, и как мало во мне осталось сил. Солнце уже высоко поднялось, когда я, ослабев, провалилась в сон, как в гулкий колодец.
Глава четырнадцатая
Разбудил Илиан. В комнате Витта не зажигала свечей, и потому скудного слабого света с окна было недостаточно уже для того, чтобы четко видеть лица. И к лучшему. Сначала по темным коридорам, потом между комнат, и площадь, мелькавшая в окнах, все больше разворачивалась к противоположной стороне от ворот. Значит, были в замке Эльконна такие ходы, которые позволяли, не спускаясь вниз, переходить из палат в палаты. Освещенная галерея с масляными плошками сменилась высоким каменным сводом с квадратными колоннами, на каждой из которых горело по факелу.
Я сняла два, какие можно было вытащить из колец. Илиан с Виттой шли впереди меня быстрым шагом. Сводчатый коридор вывел нас в залу, которая, по-видимому, служила комнатой для больших торжеств. Она была пустынной, без мебели, но высоко к плафонам уходили тяжелые гардины у окон, и со стен спускались большие старинные гобелены с бахромой у самого низа.