«Неужели показалось?»
— Прости, что так… Но иначе бы не получилось исцелить твою травму, — пояснил Лю. — Время уходит. Послушай, Рян, ты должна остаться в квартире родителей еще на неделю. После я заберу тебя и дам все, что захочешь.
Поцеловав меня в макушку, дракон сделал два шага назад и просто исчез.
«Отказывается, перемещается он замечательно и без источника, — хмыкнула обиженно. — Опять он мне что-то недоговаривает».
Спина перестала болеть, но рука начала опухать. Потоптавшись еще немного, подошла к люку и не без труда отбросила крышку. Медленно спустилась по лестнице и чуть не врезалась в Лекса. Совсем забыла про него.
— Как поговорили? — поинтересовался следователь.
— Не знаю, — я перевела дух и теснее прижала руку к груди. — Он быстро ушел.
— Зато ты теперь точно знаешь, что Люциан в порядке, — Лекс по привычке хотел взять меня за предплечье, но остановился в сантиметре. — Он обидел тебя?
— Нет. Пытался залечить, — я на миг прикрыла глаза. — Но получилось только со спиной. Это мама вымещала на мне злость за то, что ты забрал её лекарства. Я все еще должна туда возвращаться?
— К сожалению, да, — сказал с досадой. — Это не надолго. Знаю, это мало может тебя утешить, но другого выхода нет.
— Если она прибьет меня, то это останется на вашей совести.
Я начала спускаться на второй этаж в уже опостылевшую квартиру.
Там нас ждал сюрприз. Мама напилась лекарств и отдыхала, потому дверь открыл молчаливый папа. Не знаю, почему он терпел супругу и не спешил разводиться.
— Валерий Степанович, — обратился к нему следователь. — Пожалуйста, понаблюдайте за состоянием вашей жены и дочери. У Зоряны сильный ушиб, так что позвольте ей отдохнуть. Завтра я к вам загляну.
— Спасибо за заботу, — в водянистых глазах папы мелькнул здравый смысл. Я даже замерла.
Лекс попрощался и ушел. Дверь отец закрыл на ключ.
— Бить больше не будете? — спросила, не решаясь пройти дальше прихожей.
— Нет. Это мама погорячилась, — вымученно улыбнулся. — Ты уж не серчай.
— Она больна? — задала давно волнующий вопрос.
— Совсем плохо стало год назад, — ответил он скупо. — Иди спать. Дело к ночи.
Я послушно прошла к своей комнате. Вытащила раскладушку и поставила ее в проеме, разделяющими наши комнаты. Когда-то здесь была кладовка, но дверь убрали и осталось пустое пространство. В углу стояла тумбочка. Раскладушка вписалась идеально. Уже засыпая, корила себя за то, что раньше не додумалась спать здесь. Еще я размышляла о том, почему весь бедлам только в моей комнате. В родительской царила практически идеальная чистота.