– Вот же мрази, – шипение рядом подавляет сильнее. Если уж Артур не знает, как этого избежать, то я тем более. Голова отказывается генерировать идею. – Ладно. Хрен с тобой.
Мои глаза округляются до предела. Не от слов. А от стальной хватки на руке, тянущей меня на себя.
Миг, и Артур укладывает меня на деревянный стол. Нависает надо мной. А я не могу поверить в то, что вижу.
Он ставит под угрозу жизнь ребёнка взамен на это завещание. И с одной стороны, я не знаю, как поступила бы сама. На его месте. Либо вечная бойня и драки… Всю жизнь. Либо вероятность выкидыша.
А я почему-то уверена. Он будет. Я не возбужусь, Артур войдёт силой. И я надломлюсь. Сломаюсь. И конец моим хлипким нервам. И так на пределе.
Я не успеваю сказать и слова. Возмутиться. Алиев дёргает за кружевное бельё под огромным количеством слоёв юбки. Так сильно, что кожу режет. Отдаётся такой же болью, которая последует через несколько секунд. Нет. Не такой. Ещё сильнее. Адской. Невозможной. До криков и хрипоты в голосе.
Артур копошится там внизу. Ширинка с привычным звуком опускается вниз, а штаны с пряжкой ремня, что лязгает об пол, летят туда же.
А меня будто парализует.
Вижу, как юрист берёт телефон в ладонь без некоторых пальцев, кликает по дисплею. Для отчёта своим? Он без камеры и точно нас не снимет.
Но это ли сейчас главная опасность?
Нет. Совершенно не она.
Как и сказал сегодня с утра Артур…
Главная опасность – он.
И был прав.
Потому что Алиев прижимается ко мне всем телом. А я сжимаюсь. И стараюсь не думать о том, что будет дальше.
Смыкает ладони на талии. Кожу обжигает во всех тех местах, где он меня касается. И через одежду.
Чувствую его там. Внизу. Его каменный член. Которым он сейчас лишит меня всего. Ребёнка. Смысла жизни. Стремления жить. И подарит только боль. Чёрт с ней, с физической.
Моральную. После которой… Я точно наложу на себя руки.
Утыкается мне им в сухое, но горячее лоно.
– Я уйду, чтобы вы настроились.
Артур сейчас возбуждён. И это заставляет ненавидеть его сильнее. Как можно хотеть девушку, когда лишаешь своего ребёнка жизни? Он ведь убьёт его. А следом и меня.
Чудовище. Животное. Извращенец.
Прикрываю глаза и не замечаю, как по вискам скатываются мокрые слёзы.
Мои пожизненные спутники жизни.
– Стой здесь, падаль, – раздаётся хриплый голос над моим лбом. А мне уже всё равно. Я жду толчка, который принесёт мне боль. Не могу и сопротивляться. Смысла нет. Это конец. Конец моей маленькой жизни. – Терпи, неженка.
Только сильнее зажмуриваюсь. Хоть и слова звучат успокаивающе.
Впервые в жизни.