И я понимаю одно – как бы не хотела выбраться отсюда своими манипуляциями, у меня ничего не выйдет.
Но я не сдамся. Буду пытаться. Начну себя ненавидеть, но… Ему ведь так нравится моё тело?
Пусть берёт. Я не буду сопротивляться. Но не душой. Заставлю его ослабить бдительность. Украду телефон, позвоню в полицию.
Сделаю хоть что-то. Если не получится – пытаться смысла больше нет. Здесь не поможет ничего. Только если… Артур не совершит свою месть. После неё он меня отпустит? Не знаю.
Поэтому пока буду придерживаться другого плана. И если он провалится – терять мне уже нечего.
А пока… Раз он дал мне передышку, буду морально готовиться к тому, что я сама для себя приготовила…
На второй день лихорадки становится чуть лучше.
Артура почти не вижу. Он изредка приходит, проверяя, выпила ли я таблетки. Грубо выражается, говорит, что я бешу его и уходит. Иногда может грубо взять за руку, толкнуть на кровать.
Но не пристаёт. И это уже радует.
Даёт мне время набраться сил. Взвесить своё решение, но только уже хорошо.
Ибо тогда, с болезнью, идея возникла спонтанно. Но она помогает, хотя бы, чтобы залечить душевные и физические раны. И прийти в норму.
Доктор приходит на следующий день снова. Проверяет моё состояние за десять минут и уходит.
Мне хочется есть.
Поэтому встаю с кровати на вялых ногах и иду сама. До этого еду мне приносил Артур. Я этого не видела, но, когда просыпалась, еда уже была на тумбочке. Самая обычная. Пицца или заказанная из ресторана.
Берусь за ручку двери, но останавливаюсь. Слышу мужские голоса.
Доктора и Артура.
Последний что-то спокойно, но твёрдо произносит:
– Ты вчера ушел, и я не сказал. Об этой девчонке никто не должен знать. Особенно Назар. И вдруг он хоть заикнётся про неё… Я знаю, на кого думать, Лимов.
– Мне не обязательно было говорить об этом, Алиев.
– Вот и порешали. Иди. Можешь не приходить. Если хуже станет – вызову.
Дальше слышны только шаги. В мою сторону.
Поэтому без промедления, с паникой, бросаюсь к кровати. Падаю на неё, путаясь в огромной майке. Ползу на коленках к изголовью и вздрагиваю, когда двери открываются.
А потом я слышу этот прерывистый и тихий голос.
– Как меня интересно встречают.
Поворачиваю голову в сторону и пытаюсь унять дрожь во всём теле.
Встречаюсь с похотливым взглядом и приоткрываю губы, чтобы втянуть побольше воздуха. Его в секунду не остаётся.
– Я…
Хочу что-нибудь сказать, перевести тему, пока сажусь попой на кровать.
– Ждала меня?
– Нет! – вскрикиваю. – Я шла… Есть. Потеряла…
Запинаюсь, потому что мне нечего терять. У меня ничего нет. Только майка, и то не моя.