Сначала мне позволили проявить отцовскую любовь к Жюли. Я скучал по малютке, фоток и видосов мне не хватало, хотелось взять свою дочь на руки и затискать в объятиях. Я даже собирался сам после выписки сгонять в Париж, навестить родную кровинку. Девочке уже исполнился год и теперь стало понятно, что мои гены оказались сильнее – шоколадные круглые глаза, вздернутый носик и даже ямка на подбородке передались ей от меня. Так что, растет красотка, чую, будет много разбитых мужских сердец.
И мое сердце треснуло по швам. Как только я взял пухляшку на руки, ее кукольное личико перекосилось, и она задала ревака, протягивая ручонки к бородачу. Ясно, я ей совсем чужой! Отдал ребенка мужику и с обидой, которая жгла где-то в груди, стоял и наблюдал, как маленькая проказница сразу бросила орать, прижалась к чужаку и заулыбалась, показывая мне язычок. Вот тебе и родная кровь
Эстель выпроводила мужика с моим ребенком на руках погулять, а сама предложила мне сделку - я отказываюсь от родительских прав на Жюльку, а она мне за это квартиру, тачку и небольшой счет в банке. Помнится, я ее тогда послал, от злости совсем не выбирая слова. Это моя дочь! И я не хочу, чтобы она называла отцом какого-то левого дядьку. И мне на хер не сдались все ее блага, в обмен на малютку. Я ее люблю, хоть и не могу быть рядом.
В общем, Эстель ушла, обливаясь слезами от обиды. А я почувствовал себя самым последним мудаком на планете. Все-таки я питал нежные чувства к этой красивой женщине когда-то, стал отцом ее ребенка. Но и меня понять можно. Невыносима сама мысль, что Эстель не будет рассказывать дочурке, что где-то в далёкой России у нее есть папа, показывать мои фотки. Я бы старался приезжать почаще.
В тот день я ушел из больницы без ведома врача, не обращая внимания на визги медсестричек. Сразу поехал на дачу, мне нужно было подумать в одиночестве. Отправился на наш с Юлькой остров. И вот там вспомнил ее слова - ребенку важен отец, чтобы был рядом всегда, учил жизни, помогал. А я не могу быть рядом с Жюли. Так пусть мои отцовские обязанности исполнит тот, кто любит ее мать и находится рядом. Взвесив все за и против, я позвонил Эстель и назначил встречу на утро.
Я подписал все бумаги, но отказался от той платы, что предлагала мне бывшая любовница. Не надо мне ничего! Но если моя малышка будет несчастна, я приму меры и заберу ее. Видно мои слова здорово напугали Эстель, и она решила всё же откупиться от меня. Через неделю после ее отъезда ко мне явился адвокат и буквально заставил принять дарственные на квартиру и машину и оставил номер банковского счета на мое имя.