Меня пробрал озноб. Только сейчас стало страшно, только в эту минуту до меня дошел весь ужас.
- Я не пугаю, клиническая смерть, это не фактическая смерть человека. После нее живут очень долго и чудят вовсю, - смеется врач, и я невольно улыбаюсь. – А теперь, брысь отсюда, мешаешь работать.
Мужчина отодвигается и снова принимается разглядывать мою историю. Я встаю со стула и иду к двери, но одна мысль не дает покоя.
- А чудят, это как? – задаю вопрос.
- Ну, по моим наблюдениям, у человека после клинической смерти проявляются разные способности интересные. Например, одни начинают заниматься целительством, и весьма успешно, у других проявляется ясновидение, вещие сны видят, или своих умерших родственников. Да много чего. Так что, понаблюдаем за тобой, может, и ты теперь сможешь находить пропавших без вести людей или лечить по фотографиям.
Я усмехаюсь и выскакиваю из кабинета доктора. Понимаю, что он шутит. Ну, или успокаивает меня так. Хороший доктор!
43.
Несколько дней я проходила обследования, процедуры, встречи с различными врачами. Снова. Я не верила в успех уже, но покорно ходила по кабинетам и слушала, что говорят умные люди. Артем навещал каждый день, Анечка звонила часто и обещала приехать. Я по ней соскучилась, ждала с нетерпением. А еще мне разрешили прогулки по припорошенным снегом аллеям больничного сада, и даже походы до близлежащего магазинчика или кафе.
Когда у Артёмки был выходной, он водил меня гулять, мы сидели по часу в местной забегаловке, но почти не разговаривали. Будто разом пропали все темы для разговоров. Лишь дежурные фразы – как дела? Что нового? Как ты себя чувствуешь…
Приближался Новый год, у меня же не было праздничного настроения, даже домой отпрашиваться не стала. В принципе, и дома у меня не было. Лечение помогало, но причину моего недомогания и дотошный Лаврик не мог выяснить. Он всё больше хмурился, копался в огромных справочниках и гонял меня на различные аппараты. Просветили вдоль и поперек, но ничего нового не узнали. Обмороков больше не было, но это благодаря каждодневным вливаниям лекарств. Но не могу же я всю жизнь висеть на капельнице.
Тигран Георгиевич тоже помог, я рассказала ему всю свою историю жизни и любви, начиная с четырнадцати лет, и он помог мне понять себя. Я повадилась ходить в его уютный кабинет каждый день. Когда впервые попала в это светлое, выкрашенное в теплый персиковый цвет помещение, почувствовала, что уходить вовсе отсюда не хочется. Белая кожаная кушетка с приподнятым изголовьем была такая мягкая и воздушная, так и манила прилечь, а многочисленные живые растения умиротворяли, повсюду стояли пальмы в горшках, по стенам кашпо с вьющимися растениями. На полу ковер нежных бежево-кремовых цветов.