— Это приятно. Тогда поговорим наконец о делах?
Это был удачный вечер. Они все-таки скрепили подписями многострадальный контракт, продлив сотрудничество еще на семь лет. Жаль только, что развестись со Златой уже завтра было нельзя. Это оскорбит как Огаву, так и прочих гостей, которые потратились на подарки молодоженам. Да и мать расстроится, которая рассчитывает, что этот брак перерастет в нечто большее. Ей нужно время, чтобы принять свою ошибку.
На обратном пути домой Гавр попросил водителя остановиться по дороге. Забежав в цветочный магазин, он презентовал Златославе букет белоснежных роз.
— От лица всей семьи хочу выразить свою благодарность, — сказал он девушке. — Контракт у нас, все вышло удачно.
— Ой, как приятно, — обрадовалась она. — Мне еще никто не дарил такие красивые цветы.
— Даже твой… друг?
При его упоминании ее улыбка резко померкла.
— Он мне больше не друг. Так обиделся, что решил переспать с моей подругой и лишить ее невинности, — пожаловалась жена.
— Сочувствую. Но считаю, что это к лучшему. Тебе стоит поискать новых друзей. Только одна просьба — после развода, хорошо?
— Да я и не тороплюсь никуда. Хотя… быть последней девственницей не очень приятно, знаешь ли.
Гавр решил на это промолчать. Потому что показалось, что девушка на что-то намекает. Опять эти его навязчивые мысли. Гнал их подальше весь вечер, когда Злата завораживала одним своим видом. Эта ее стильная покорность еще хуже, чем бунтарский дух.
— А ты во сколько лет лишился девственности? — услышал он, от чего уже захотелось выйти из машины.
— Не помню.
— А лишал кого-то девственности?
— Нет, — ответил по инерции, уж точно не собираясь это с кем-то обсуждать.
— А для девочек это больно, не знаешь? — вдруг спросила она.
От подобного разговора выступил холодный пот. Еще и чувство такое возникло, что Злата это делает специально.
— Не знаю. Послушай, давай немного помолчим.
— Хорошо, — вдруг согласилась она. — Как скажешь, мой господин…
Всего одна фраза… одна. Которую так часто произносит его любовница в соответствующие моменты. И вот он уже горит изнутри.
— Останови машину, — снова попросила он водителя.
А когда тот выполнил просьбу, Гавриил вышел на улицу. Нужен был свежий воздух. Потому что так сильно тряхануло, теперь отзываясь в руках мелкой дрожью. Опять неуместная эрекция. Это влечение к Злате, теперь к собственной жене, становилось слишком острым и совершенно невыносимым.
— Гавриил, — аккуратно позвала его девушка из открытого окна. — Прости, что бы там я не натворила. Но поехали домой, а? Я обещаю, что дальше буду молчать.