Он смог различить основные очертания этой штуки с помощью более осторожного зондирования. Это был почти идеально круглый набалдашник, размером примерно в половину его большого пальца. Он попытался слегка потянуть его, но это привело к резкому удару боли, более резкому, чем любой из предыдущих.
Он тяжело дышал, и его сердце билось быстрее, когда он отбросил одеяло, покрывавшее его тело, встал с кровати и поспешил в ванную дальше по коридору. Дверь в ванную имела тенденцию торчать в раме. Распахнув ее плечом, он поплелся через небольшое пространство на ногах, которые с каждым мгновением становились все более резиновыми. Он остановился у раковины и посмотрел на свое отражение в зеркале над ней.
Джон знал, что должен сделать.
Но ему не хотелось.
В его шее было что-то такое, чего не должно было быть. Когда он ложился спать, его там не было. Это он знал точно. Он лег спать абсолютно трезвым, как и каждую ночь в течение последних пяти лет, после своего пятого (и последнего) ареста за вождение в нетрезвом виде. Он полностью владел своими чувствами, пока не погас свет.
Итак, еще раз... какого хрена?
Он задержался там в ледяном ужасе еще на мгновение, зная, что ему нужно визуально оценить, что бы это ни было. Пока он этого не сделал, он даже не мог понять, что это за штука у него на шее и как ее снять. И все же какая-то очень испуганная часть его души не хотела этого видеть, даже сама мысль об этом приводила ее в ужас. Что бы это ни было, кто-то другой положил его туда.
Или что-то еще.
Может быть, пришельцы.
На первый взгляд эта идея казалась нелепой. Он всегда насмехался над историями о похищениях инопланетян и экспериментах, относясь к ним с тем же презрением, что и к сумасшедшим теориям заговора. Только теперь, когда эта чертова штука застряла у него в шее, было трудно отбросить любую из диких возможностей, к которым он когда-то относился с таким презрением.
- Я должен это сделать, - пробормотал он слишком громко в пустой комнате. - У меня нет выбора.
Он повернулся на бок, вытянул шею и приподнял маленькую прядь темных волос на затылке. Предмет, торчащий из его шеи, был почти таким же, каким он представлял его себе при первом тактильном осмотре, за исключением того, что твердая шишка была светло-голубого оттенка, а не темно-коричневого или черного, как он ожидал.
Склонившись над раковиной, он поднес голову как можно ближе к зеркалу, его глаза вращались и напрягались в глазницах, когда он изо всех сил пытался получить лучший вид на эту штуку. Он все еще не мог понять, из какого металла она сделана, или из какого-то другого твердого материала. Пальцами другой руки он изо всех сил надавил на участок плоти, прилегающий к выступу, надеясь увидеть ту часть предмета, которая на самом деле была внутри его плоти. Это привело к серии незначительных укусов, которые были терпимы и ничто, по сравнению с более острыми уколами, которые возникали, когда он прикладывал прямое давление к объекту.