Из нашей комнаты выглянул Тики, Гвоздик выскочил из своей даже раньше, чем миграционщик успел туда постучаться, Мария не торопилась. Я оглянулась на Тики, попутно успев отметить, что Одуванчиков переоделся в привычную для его народа одежду — какие-то дешевые яркие спортивные штаны и свитер. Никакого намека на обычную экстравагантность, он даже тапки снял и теперь стоял в носках.
— Тики, иди в комнату! — быстро сказала я мальчику. — Это мой сын, — объяснила остальным, надеясь, что к ребенку вопросов у них не будет.
Не тут-то было. Главный нахмурился, а эльф, до этого со скучающим видом стоявший в стороне, вдруг резко шагнул вперед и заблокировал ногой дверь в нашу комнату.
— Что вы делаете? Я же сказала, что это мой сын! — я бросилась к Тики.
— Документы. И ваши, и мальчика, — сухо сказал инспектор, — мальчик имеет примесь эльфийской крови, но с нами на этот случай есть представитель ПЗЛ, господин Сернедин.
— Мне сказали, что полуэльф, проживающий в этой квартире, совершеннолетний, — скривился представитель посольства, и его прекрасное лицо стало отталкивающе-высокомерным.
Он, в отличие от людей, не был одет в синюю форму. Черный костюм, начищенные до блеска ботинки, темное пальто и белый шарф. Волосы у эльфа, как и у Ивана, были платиновыми и длинными, только он носил их распущенными. Странно, но, несмотря на дорогую одежду и нарочитую ухоженность, этот представитель Зеленого Леса не выглядел и вполовину так эффектно, как наш Иван.
А когда этот перворожденный натянул на свои холеные руки кожаные перчатки и взял Тики за подбородок, мне захотелось расцарапать его прекрасную рожу.
— Оставьте мальчика в покое! — я все-таки старалась сдерживаться, хотя во мне все клекотало от гнева.
Сернедин на меня даже не взглянул, с силой схватив Тики за заостренное ухо.
— Хватит! — я попыталась подхватить Тики на руки, но двое мужчин в форме оттеснили меня к стене.
— Не надо оказывать сопротивления, — вздохнул главный миграционщик, — лучше несите документы на ребенка.
Я беспомощно огляделась. Урфин, Иван и Гвоздик молча стояли вдоль стены нашего длиннющего коридора. Понятно, что они не станут вмешиваться. Перечить миграционной службе в их положении — это самоубийство. Но помощь все-таки пришла, откуда я ее меньше всего ожидала.
На пороге своей комнаты вдруг появилась Мария. В кожаных штанах и футболке с впечатляющим декольте.
— Мальчик наполовину человек. Документы проверяйте, а если хотите осматривать — родитель-человек имеет право требовать присутствия представителя органов опеки. Пункт сорок пять параграфа тридцать инструкции, — выдала она, гневно сверкнув своими глазами цвета мокрого асфальта.