— Я не стыжусь того, кто я, и не скрываю своего прошлого.
Ага! Я даже не представляю себе, как такое можно прокомментировать.
— И я не трус, — рука Ивана потянулась к капюшону, как обычно скрывавшему его лицо, — это другое.
Вот я и дождалась, что в голосе нашего каменного эльфа снова появились эмоции. Но как-то не по себе. Нет, с Гвоздиком однозначно проще. Да даже с Урфином веселее. И, кстати, за последнюю неделю я иду по городу уже с третьим мигрантом. Хотя Иван в капюшоне выглядит совсем как человек.
— А я немного боюсь, — я решила сделать вид, что не поняла собеседника, потому что он, казалось, уже пожалел о своей откровенности, — новая работа все-таки.
— Если что, я рядом.
Ух. У меня даже сердце застучало. Опять я на те же грабли. Наш героический эльф всего-то проявил вежливость.
— Ну и Гвоздик там будет, — добавила я.
— Тогда, конечно, я не понадоблюсь.
Эта фраза прозвучала так резко, что я чуть снова не поскользнулась от неожиданности. И этот туда же? У эльфа-то какие могут быть комплексы неполноценности?
— Мы пришли, — холодно сообщил мне Иван.
Как же я рада, что наша совместная прогулка завершилась. Одни сплошные неловкие ситуации.
Но тут я обратила внимание на клуб, и все остальные мысли просто улетучились. Потому что это был дворец! В имперском стиле. С колоннами, золотом, мрамором, хрусталем и лепниной. И это все снаружи. По-моему, «Полевая ромашка» — это шутка.
— Неоклассицизм летнего народа в чистом виде. Они обожают, когда всего и много, — сообщил мне Иван.
— Впечатляет, — промямлила я.
— Подожди, увидишь интерьеры.
— А ты тут уже бывал? — я двинулась к мраморным ступенькам клуба, покрытым настоящей красной ковровой дорожкой.
— Думаю, нам через черный вход, — поймал меня за локоть Иван, — а в «Ромашке» я не был. Но если видел один фейский клуб, считай, видел их все.
Черный вход оказался ровно таким же помпезным, как и парадный. С той лишь разницей, что не было красного коврика.
Стоять у запертой двери пришлось недолго. Стоило Ивану позвонить в домофон и представиться, как нам открыла молоденькая рыжая фейка. На девушке была строгая белая рубашка и совершенно неприличная мини-юбка, которую и юбкой-то назвать сложно. Хотя, должна признать, при таких ногах, как у фейки, многие носили бы что-то подобное.
Фейка ослепительно улыбнулась Ивану и затараторила на языке летнего народа.
— Да, это я. А это — Виктория… Она музыкант, — ответил ей эльф, оставшийся верным своим принципам говорить на том языке, который понимают все присутствующие.
Фейка едва скользнула по мне взглядом, а вот Иван вызвал у нее неподдельный интерес.