— Это не квартира. Это клоповник, — скрестив руки на груди, усмехнулся инквизитор.
Мое вызывающее поведение не вызывало у Стоуна никаких эмоций. Ни злости, ни раздражения. Только любопытство, словно я не человек, а забавная зверушка, мечущаяся в клетке. От собственно бессилия мне хотелось удавиться, даже страх отступил.
— Но мне хорошо в этом клоповнике! — вскакивая на ноги, выкрикнула я в лицо инквизитору.
— Угу… значит бунт? Уверены? — эмоций не больше чем у чемодана, стоящего в углу.
— Абсолютно! — продолжала я выходить из себя.
Стоун позволил себе улыбку. Такую кривую- кривую, словно надкусил лимон, пропитанный уксусом. Потом показательно медленно смерил меня взглядом с ног до головы, словно оценивая.
— Не боитесь бунтовать?
— А вам бы этого хотелось? Да? — ух как же меня понесло, как сани по льду. — Страх это ведь все, на чем держится власть инквизиции! А если не будет этого страха? А? Что с вашей властью будет, мистер Стоун? Вам даже угрожать мне нечем. У меня отнять нечего, все до вас отобрали. И доброе имя, и блага общества. Все!
— А жизнь? — мне показалось или мой припадок его развеселил?
— В мире, где запрещены темные культы смерть это событие одноразовое. — фыркнула я, — Потерплю.
Инквизиция даже бровью не повела на мое хамское заявление. Только глазки свои прищурил.
— Знаете что, мисс, — спокойно и слегка задумчиво произнес инквизитор. — больше всего я не люблю вздорных женщин и капризных детей. Вы умудрились совместить в себе оба качества.
Я сложила руки на груди и самодовольно заявила:
— Я старалась!
Инквизитор кивнул, принимая мой ответ с завидным спокойствием. Вздохнул, обернувшись к замершему у стены Джасперу. Кивок и паренек мышкой выскользнул из квартиры.
— Но у меня нет ни времени ни желания вам подыгрывать, — снова заговорил со мной Стоун. — Так что поступим проще.
И ничего более не говоря, эта высоченная скотина со шрамом забросила меня себе на плечо. Без нежности и трепета, словно я куль с мукой. Я попыталась вывернуться и сползти с инквизитора, за что получила не болезненный, но очень звучный шлепок по пятой точке. Я от неожиданности щелкнула зубами и замерла. Зори зарычал и, оскалившись, попытался цапнуть Стоуна за ногу.
— А ты или молча тащишь чемодан к выходу или остаешься сторожить клопов, — направляясь к двери, заявил гоблину Стоун.
Зори захлопнул свою «пропасть с частоколом» и молча бросился к чемодану. Я от всего происходящего настолько опешила, что даже брыкаться перестала, пока меня вприпрыжку несли вниз по лестнице.
— Так вот, сударыня, — соизволил вспомнить обо мне Стоун. — Если вы желаете вести себя как капризное дитя, я буду вести себя с вами соответственно.