- Вроде рога единорога? - со знанием дела уточнила я.
- Ну ты и темный лес! - откровенно заржала ушастая тетка. - Ты всерьез веришь в милых рогатых пони?
- А я бы даже не удивилась, появись один из них сейчас у вас за спиной, - я флегматично пожала плечами.
- Потом уж выяснилось, что без люмьеров ихтиоподы долго не живут. Теряют искру. Ее можно было бы восстановить, если позволить морскому мужу обрести свою пару. Истинная любовь затягивает любые раны. Но найдя «единственную», ихтиопод. как бы так выразиться. концентрировался на ней. Зацикливал свое сознание. Закрывался от прочего мира. Пара становилась самодостаточной.
- То есть ихтиопод, нашедший свою любовь, больше не мог транслировать «вкусные» ощущения и приносить удовольствие хозяевам?
- Верно мыслишь. Существ с обрезанными люмьерами держали в аквариумах до последнего. И лишь когда жизнь в ихтиоподах едва теплилась, выпускали на свободу. В недружелюбный, чужой, бедный на сияющую материю мир. У них был один шанс на миллион, чтобы выжить, обрести пару, восстановить люмьеры и обзавестись потомством. Но, судя по окаменелой икринке, найденной двести лет назад, кому-то это все-таки удалось.
Откровениями гоблинши я прониклась (и это еще мягко сказано). Любой ребенок - это ответственность. Но если у нас с Присс на руках единственный в мире, чудом выживший ихтиопод. Ох, что-то мне подурнело.
- Чем его кормить-то хоть? - брякнула я и вперила честнейшие глаза на зеленую библиотекаршу.
К счастью, мисс Мэми Трейс пребывала на своей волне, поэтому вопросу не удивилась.
- Магией они питаются. Сияющей материей. Вытягивают ее из пространства, преобразуют, напитываются, затем отдают вовне. Там сложный процесс, что-то вроде фотосинтеза у растений. Малыш потребляет ее еще будучи тритоном в икринке, но если магический фон совсем бедный, он голодает.
- И умирает?
- Засыпает. Жизненные процессы тормозятся, пузырь каменеет. Существо погружается в вечный сон.
- И долго он так дрыхнуть может?
- Веками... Тысячелетиями... Сколько потребуется, милочка. Но, стоит перенести икринку на место, напитанное материей до краев, жизнь в «яйцо» возвращается. Новорожденный ихтиопод не знает чувства насыщения и поглощает всю материю, к которой имеет доступ. Потом отдает, конечно. Так и растет. Чем больше питания, тем быстрее.
- О черт! Насколько быстро?!
В озере, конечно, слабая концентрация. Но зато там этой материи «пруд пруди»!
- В местах скопления материи счет мог идти на дни. Даже часы. Но сейчас таких аквариумов не существует, - расстроенно добавила гоблинша.