Борт немного трясет, я вцепляюсь в подлокотники, и откуда-то сверху опять раздается голос:
«Не очень безопасный транспорт, в повозке надежнее».
Я вскидываю голову и опять вижу того мужчину-незнакомца.
– Сядьте, – шиплю я. – Вы с ума сошли, нельзя стоять в проходе!
«Мне можно», – улыбается он.
Борт опять дергает, но мой собеседник даже глазом не ведет. Не видят его и бортпроводницы, иначе почему до сих пор не сделали замечание?
Наконец высота выравнивается, тряска заканчивается и пилот разрешает отстегнуть ремни, но я не тороплюсь.
– Кто вы такой? – спрашиваю у стоящего надо мной.
«А вы не помните, рье?» – вопросом на вопрос отвечает он.
– А должна? Если сейчас же не уйдете, я сдам вас стюардам.
«Нехорошо так со своим женихом», – усмехается брюнет, а я делаю вывод, что он точно психопат, уже собираюсь позвать на помощь, как самолет опять начинает дрожать сильнее, чем при взлете.
Я поворачиваюсь к старику, сидящему рядом, тот бурчит себе под нос что-то про неумех пилотов, турбулентность и что на борту любой атеист поверит в Бога.
Старик все говорит, а я вижу дымку, возникающую вокруг его силуэта, словно дым.
В памяти всплывает жуткое знание о том, что самое страшное на борту самолета – это пожар, и уже хочу закричать, но тут самолет опять начинает мотать.
Да так сильно, что дымка, словно смещаясь в пространстве, перекидывается на меня, сгущается, а в следующий миг перед глазами все плывет.
Борт исчезает, я падаю в пустоту, стены которой состоят из плотной беспросветной субстанции.
Мне дико страшно, я пытаюсь кричать, но не слышу своего голоса. Кажется, падение продолжается целую вечность, пока внезапный свет не врезается в глаза, а мое тело – в каменную стену…
Закоулок, холод, пристань. Новый мир!
Я открываю глаза, резко вскакиваю и вижу над собой Бэдфорда и Рэкшора.
– Проснулась, летаргичка, – заявляет Кристофф, весь его вид говорит, что он зол, раздражен, но вот говорит он будто с облегчением. – Напугала до рурков. Кто в здравом уме ест концентрированный мед? Еще дешево отделалась. Всего два дня проспала.
Я осоловело хлопала глазами.
Тело ломило от неудобной позы, а возможно, из-за долгого лежания.
Оглянулась по сторонам.
Все те же покои, выделенные нам с Бэдфордом. Я лежала на кровати в облаке из подушек, и первое, что бросилось в глаза, – платье на мне было другим, нежели во время «дегустации» меда.
Я сощурила глаза и села рывком.
– Меня что? Переодели? – гневно спросила я.
– Разумеется, – Кристофф ответил невозмутимо. – Надо было оставить вас лежать на полу в грязной одежде, обляпанной медом. Вы в курсе, что, падая, уронили на себя всю банку стоимостью в целое состояние?