– Я люблю твою уверенность, люблю твою властность и твой контроль, даже когда они меня жутко бесят. Меня восхищает твой острый ум, твоя сила, твоё умение вести людей за собой. Твои понятия чести, ответственности и долга. И я сейчас всё это говорю не для того, чтобы наговорить тебе комплиментов. Я просто хочу сказать, что люблю тебя, мой принц, таким, каким ты есть. Даже с твоей твердолобой и снисходительной уверенностью в собственной правоте. С твоим упрямством и напористостью, порой граничащей с наглостью.
Брови Корима недоумённо взметаются вверх. Сомневаюсь, что ему кто-либо говорил такое в лицо. Но он меня не перебивает. Лишь усмехается кривовато снова и смотрит выжидающе, подталкивая договорить уже всё до конца.
И я продолжаю изливать душу, открывая самое сокровенное, самое наболевшее. Делая то, что казалось мне невозможным ещё совсем недавно, а сейчас ощущается единственно правильным. Кому ещё отвечать на мои вопросы и сомнения, как не тому, кто стал их причиной?
– Тебе я позволяю то, что никогда и никому другому не позволяла и не позволю, – признаюсь со вздохом. – Но я ни за что не согласилась бы поменять в тебе хоть что-то. Вот только… меня страшит, что ты захочешь поменять меня. Страшит, что я тебе это позволю. Страшит, что в своей новообретённой ведомости и зависимости я потеряю саму себя. Мне страшно прогибаться под тебя. И страшно этого не делать и потерять. А когда мне страшно…
– Ты атакуешь, – вместо меня заканчивает Корим, кивая. – Поверь, тебе не нужно бояться, Мэл. Я не знаю, почему ты так уверена, что я хочу в тебе что-то менять. Зачем мне переделывать женщину, которую я считаю идеальной?
– Такой уж и идеальной? – фыркаю недоверчиво.
– Для меня да, – произносит он таким тоном, что приходится поверить. Приятно. Вот только…
– А меня такую идеальную, как ты говоришь, примет твоя семья? Твой отец? Твоя страна? – скептично вскидываю я брови.
– Примут, – жёстко припечатывает мой личный диктатор. – Для отца уже тот факт, что я женюсь на женщине, которую люблю, будет самым веским аргументом, после того, как много поколений все мужчины в нашем роду теряли и губили своих возлюбленных. К тому же твоя родословная и одарённость его тоже весьма порадуют и впечатлят, как истинного ценителя редких талантов. А страна… у босварийцев ещё есть время, чтобы свыкнуться с мыслью, что у них будет сильная и волевая королева, стоящая не в тени мужа, а рядом. Если захочет, конечно.
Я даже дыхание задерживаю от неожиданности. Это его заявление оглушает меня чуть ли не сильнее, чем признание в любви. Может, мне послышалось? Но со слухом у меня проблем никогда не было, так что…