— Быстрее, уходите отсюда! По одному, не толпитесь! — голос Ящинского слышится за моей спиной. Он больше не маг, едва стоит на ногах и с трудом держится прямо, помогая людям убегать по лестнице подальше от места боя.
— Иди сюда-а-а, — шипит Призванная, формируя шар между пальцев. Он ярко поблескивает в полумраке коридора. Лампы разбиты, а магические огни с трудом справляются, освещая лишь часть больницы.
Всего несколько минут. Именно столько мне нужно продержаться, пока сюда приедет помощь и выведет пациентов с персоналом. Руки подрагивают, мышцы сводит судорогой, а от звука собственной магии уши начинают болеть. Если усилить мощность, едва зажившие барабанные перепонки попросту разорвет.
— Кто ты такая?! — кричу из палаты, куда забегаю в поиске защиты. — Сколько вас тут?
Под ногами что-то хрустит, и битое стекло впилось в кожу, но я почти не чувствую боли из-за сильнейшего выброса адреналина. Гончие неотступно следуют, повинуясь четкому приказу Ящинского: охранять меня от любой атаки. Удивительно, эти адские твари настолько послушны, что легко исполняют команды даже бывшего демонолога.
— Много, нас еще много. Весь город наш и страна тоже. Мы — это свобода, — выдыхает Призванная, содрогаясь под воздействием магии Хаоса.
Ее родственница, что живет в этом теле, еще сопротивляется. Выпустив очередную звуковую волну, я замечаю, как женщина содрогается от молчаливых рыданий. Она падает на колени, царапая пальцами пол, оставляя кровавые следы среди разбитой мебели и горшков из-под цветов. Я хочу ей помочь, но не знаю как. В ту ночь во время боя с Призванными «Крики Хаоса» разрушили плиту, разорвали цепи и освободили двух несчастных жертв темной магии. Но я бил наугад, целя исключительно в колокольчики. Теперь все намного сложнее: передо мной живой, дышащий человек, внутри которого призванная душа. Она скована цепью, звон которой я слышу даже отсюда.
Мне не на что ориентироваться. Ведь если ударить сильнее, они же могут пострадать.
— Персонал и пациенты почти выбрались, — мы с Владиславом одновременно прячемся в палате, когда удар приходится на стену подле нас.
Штукатурка посыпалась на пол белой крошкой. Я чувствую, что все хуже контролирую собственную силу. Звуковые частицы хаотично движутся, не способные толком сформировать волну. Давление в воздухе почти не ощутимо. При попытке создать разряженную атмосферу для удара в ушах появляется противный шум, будто что-то мешает мне. Даже низкочастотные звуки удаются с трудом, что уж говорить о большем.
— Что с тобой? — заметив, как я сжал кулак и прикрыл глаза в попытке восстановить равновесие, Ящинский нахмурился.